Велосипедный маршрут соревнований по триатлону в Гейдельберге включает Старый мост. Эти два изображения демонстрируют различные способы передачи одного и того же объекта. В первом случае (фото 1) велосипедист кажется относительно резким. При этом его фон, в том числе мальчик, наблюдающий за гонкой, переходит в размытие. Эффект основан на проводке фотокамеры приблизительно с той же скоростью, с которой велосипедист проезжает мимо. Второе изображение (фото 2) характеризуется резким фоном, а велосипедист кажется смазанным пятном. На первом снимке главный объект съемки как будто приклеен к булыжникам, на втором — гонка выглядит живее: аплодирующий человек, обращенный лицом к гонщикам у края изображения, — один из зрителей гонки, а его собственный гоночный велосипед — ключ к содержанию фотографии. Каждая из фотографий задействует различные композиционные приемы. Отсеченные велосипедисты намекают, что фигуры на обеих фотографиях быстро въезжают в изображение. Перила моста разделяют изображения в комфортной для глаза пропорции 2:3. Мальчик и спортсмен обращены лицом друг к другу на первом снимке, на втором — велосипедист и зритель смотрят в разные стороны. Фотограф пытался добиться сочетания содержания изображения с его композицией.
Фото 1
Фото 2
Эксперименты
На фото 1 — представление в театре «Алтес Халленбад» в Гейдельберге, на фото 2 — стеклянная стена в кафе Галереи современного искусства Тейт в Лондоне. Красота не только в эффектах размытия и частично прозрачных материалах. Свою лепту вносят композиция, ощущение входа и выхода из области изображения, отсечение и выравнивание визуальных элементов.
Фото 1
Фото 2
Текстура
* * *
Вселенная
Идентификация и выделение текстур на фоне обилия оптических образов — одна из самых приятных задач для фотографа. Мы часто не осознаем красоту текстуры или узора, пока не посмотрим в видоискатель, на экран фотокамеры или позднее — на экран монитора. Ряды лоз в районе Бадишен Бергштрассе (Германия) своеобразно контрастируют со строениями и изящными деревьями. Этот снимок, как и другие в книге, — синтез нескольких визуальных элементов. Наиболее яркие участки зимней сцены: диагональные линии, контраст между маленькими и большими объектами, изменяющаяся плотность текстур и графический эффект символической лозы.
Узоры на фотографии овсяных колосков на поле в Лигурии кажутся растрепанными. Текстура зерна обеспечивает привлекательный строгий контраст с листьями оливковых деревьев и их темными ветками.
Фотография с неравномерным ритмом травы на фоне снега вызывает совершенно другое ощущение. Похожие на точки метелки и тонкие жгутики лепестков ассоциируются с японской живописью тушью или нотной грамотой, написанной чернилами.
Кора оливковых деревьев (ниже) так же причудлива, как и форма деревьев. Текстуры стволов стекают сквозь ветви и сплетаются взаимосвязанной тесьмой. Только присмотревшись, я заметил овцу, которая спряталась от полуденного солнца под жилистыми стволами. Мех животного — почти как камуфляж на фоне коры деревьев.
Движущаяся и статичная
На первый взгляд, эти зимние фотографии вполне похожи. Но это не так, несмотря на наличие текстуры, которая заполняет всю область изображения. Снимок с велосипедистом не дает взгляду остановиться в определенном месте. Этот эффект обусловлен падающими снежинками, наклоном велосипедиста и ритмичным расположением деревьев. Фотография сада с высоты птичьего полета, в свою очередь, кажется совершенно замороженной. Каждая деталь застывает на месте. От фото веет тишиной, типичной после снегопада.
Крупный план
Шарм обеих фотографий обусловлен напряжением между их основными объектами и прямоугольными границами области изображения. Серебристый чертополох (фото 1) снят в Лигурии, а обледенелая трава (фото 2) — на Рейне вблизи Шпейера.
Фото 1
Фото 2
Макромир