Язык хищников

Фредерикус ушёл в тронный зал, но велел убраться всех оттуда. Усевшись на высокий стул, оглядел зал со всех сторон и попытался устроиться удобнее на троне, но принять удобную позу никак не удавалось, что раздражало только больше. Огромный зал с высокими стенами давили на него, и как он не пытался заставить себя принять это место, принять свои обязанности, принять навязанный статус и обязанности, резонанс между Фредерикусом-королем и Фредерикусом-капитаном разнился всё больше. Душа его рвалась прочь из замка, покорять морские просторы, разум же тормозил и заставлял заняться главным делом. С каждой минутой, проходившей здесь, он ненавидел его ещё больше. Но возвращаться в свои покои ему было нелегко, огромные витражные окна открывали вид на беспечные дали голубого моря. Он боялся, что не совладает с собой и сорвётся в путь вместе с командой. В его глазах выражалась досада, печаль, и как бы ни пытался переубедить себя, ничего не получалось. Единственный выход, что смог придумать – это обзавестись семьёй, которая бы удержать его на родной земле. Но брать в жены достопочтенную девушку из знатной семьи он категорически не желал, ему хотелось полюбить её, чтобы любимая супруга заполнила его пустоту внутри. Фредерикус вызвал одного из советника для принятия указа. Король ищет жену, и любая особо может стать ею. Старший советник попытался было возразить ему, но тут же король осадил его. Будущая королева может быть, как из простого народа, так и знатная дама. Дело лишь за его чувствами к ней. Советнику ничего не оставалось, как издать новый указ.

29. Вербер

В последнюю встречу с матерью Вербер не проронил ни слова. Его поместили в комнату прислуги, где он находился уже несколько дней. Поварихи пытались приласкать мальчика, но придворные строго запретили приближаться к нему. Ему доставались последние объедки со стола, и то несколько вечером обходилось без всего. Мальчишка слонялся по тусклой кухне, в которой всегда трещал огонь и кипели котлы с готовящейся похлёбкой, но на просьбу покормить его, получал однозначный отказ. Женщины-поварихи старались тайно подсунуть ему хотя бы кусок хлеба, но старший надсмотрщик пресёк любые попытки, сначала словесно, но если это повторялось, то на его месте окажется одна из них. И всё же Вербер не голодал при дворе, он не привык, что теперь еда даётся ему в определённое время и в небольших количествах. Ормар стремился свести к минимуму расходы на прислугу, а тем более кормить чужого мальчишку и вовсе не хотел.

Мальчику объяснили для чего он здесь, и хоть особо не понимал ничего, что от него хотят, ему было очень интересно познакомиться со своим новым хозяином. Но шли дни, а долгожданной встречи всё не наступало. Он беззаботно слонялся рядом с поварихами, служанками, они в свою очередь, старались подбодрить юнца, пока не смотрел надзиратель. Спал там же на кухне, для него накидали соломы, уверяя, что этого ему вполне достаточно. Тётки-поварихи хотели бы отдать старое тряпьё, но и это им запретили делать. Мальчик лежал практически на голом полу, а ночью, когда огонь в печи погас, трясся от холода, что пробивал все его тельце.