Читаем Язык и семиотика тела. Том 1. Тело и телесность в естественном языке и языке жестов полностью

Понятие семиотической концептуализации тела является разновидностью более широкого понятия семиотической концептуализации <некоторого> фрагмента мира. Семиотическая концептуализация фрагмента мира (объекта, свойства, действия, ситуации) призвана отразить в вербальных и невербальных знаках то, как данный фрагмент видится неискушенному носителю языка и культуры, то есть семиотическая концептуализация является знаковым представлением данного фрагмента. Иными словами, она представляет собой естественное расширение хорошо известного в лингвистике понятия языковой концептуализации16. Мотивы введения понятия семиотической концептуализации как расширения понятия языковой концептуализации достаточно очевидны – ведь мы уже говорили, что в актах устной коммуникации важную роль наряду с естественным языком играют другие знаковые коды, прежде всего телесный код.

Таким образом, основным «строительным материалом» для семиотической концептуализации такого фрагмента мира, как человеческое тело, являются знаки естественного языка и знаки языка тела, а также, возможно, единицы некоторых других знаковых кодов, например акционального («языка знаковых действий») или ольфакторного («языка запахов»). Описать то, как тело представлено в русском языке и русской культуре (или в каких-то иных языках и культурах), то есть решить основную задачу, поставленную в данной книге, фактически означает описать (реконструировать, или, как часто говорят, построить) семиотическую концептуализацию тела.

Построение семиотической концептуализации мы осуществляем в рамках признакового подхода (см. о нем ниже) и попутно сравниваем выразительные возможности и объяснительную силу словесного и телесного знаковых кодов. Строя семиотическую концептуализацию тела, мы выделяем и анализируем те аспекты вербальной и невербальной коммуникации, которые определяются контекстными факторами. С этой целью мы формулируем правила употребления отдельных слов и жестов, выявляем условия их совместной встречаемости, определяем типовые невербальные и смешанные сценарии и модели коммуникативного поведения.

Скажем несколько общих слов о правилах, описывающих употребления вербальных и невербальных единиц и особенности их взаимодействия.

В процессе коммуникации вербальные акты и телесные практики подчиняются определенным законам, которые можно представить в виде правил трех видов: вербальных, невербальных и смешанных. Вербальные правила касаются единиц естественного языка и моделей речевого поведения, а невербальные правила – жестов разных типов и моделей телесного поведения. Смешанные правила определяют непременное участие жестов в производстве вербального высказывания (например, смешанное правило фиксирует участие иллюстративного жеста, демонстрирующего размер предмета, в роли обязательной конструктивной единицы в высказываниях типа Он поймал вот такую рыбу!).

Условия применимости правил тоже бывают трех типов – вербальные, невербальные и смешанные. Если оставить в стороне смешанные правила и смешанные условия применимости, то можно утверждать, что существуют четыре схемы правил, определяющих взаимоотношение типа правила с типом контекста. Отметим, что все эти схемы реализуются на практике, а именно входят в описания отдельных составляющих семиотической концептуализации тела. Эти схемы таковы:

(1) Вербальное правило – вербальный контекст. Примером правила, построенного по этой схеме, является обычное правило языковой сочетаемости двух единиц.

(2) Вербальное правило – невербальный контекст. Примером правила, построенного в соответствии с этой схемой, является правило, определяющее употребление параязыковой последовательности тс-с-с!17 Эта последовательность обычно употребляется вместе с жестом приложить палец к губам в одном из его значений.

(3) Невербальное правило – невербальный контекст. Условием употребления жеста подмигивать является то, что жестикулирующий и адресат в момент исполнения жеста смотрят друг на друга.

(4) Невербальное правило – вербальный контекст. Такого рода ситуацию иллюстрирует следующий пример. Солдат обязан встать навытяжку, когда слышит адресованное ему высказывание Смирно! от старшего по званию.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917–1920. Огненные годы Русского Севера
1917–1920. Огненные годы Русского Севера

Книга «1917–1920. Огненные годы Русского Севера» посвящена истории революции и Гражданской войны на Русском Севере, исследованной советскими и большинством современных российских историков несколько односторонне. Автор излагает хронику событий, военных действий, изучает роль английских, американских и французских войск, поведение разных слоев населения: рабочих, крестьян, буржуазии и интеллигенции в период Гражданской войны на Севере; а также весь комплекс российско-финляндских противоречий, имевших большое значение в Гражданской войне на Севере России. В книге используются многочисленные архивные источники, в том числе никогда ранее не изученные материалы архива Министерства иностранных дел Франции. Автор предлагает ответы на вопрос, почему демократические правительства Северной области не смогли осуществить третий путь в Гражданской войне.Эта работа является продолжением книги «Третий путь в Гражданской войне. Демократическая революция 1918 года на Волге» (Санкт-Петербург, 2015).В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Леонид Григорьевич Прайсман

История / Учебная и научная литература / Образование и наука
1221. Великий князь Георгий Всеволодович и основание Нижнего Новгорода
1221. Великий князь Георгий Всеволодович и основание Нижнего Новгорода

Правда о самом противоречивом князе Древней Руси.Книга рассказывает о Георгии Всеволодовиче, великом князе Владимирском, правнуке Владимира Мономаха, значительной и весьма противоречивой фигуре отечественной истории. Его политика и геополитика, основание Нижнего Новгорода, княжеские междоусобицы, битва на Липице, столкновение с монгольской агрессией – вся деятельность и судьба князя подвергаются пристрастному анализу. Полемику о Георгии Всеволодовиче можно обнаружить уже в летописях. Для церкви Георгий – святой князь и герой, который «пал за веру и отечество». Однако существует устойчивая критическая традиция, жестко обличающая его деяния. Автор, известный историк и политик Вячеслав Никонов, «без гнева и пристрастия» исследует фигуру Георгия Всеволодовича как крупного самобытного политика в контексте того, чем была Древняя Русь к началу XIII века, какое место занимало в ней Владимиро-Суздальское княжество, и какую роль играл его лидер в общерусских делах.Это увлекательный рассказ об одном из самых неоднозначных правителей Руси. Редко какой персонаж российской истории, за исключением разве что Ивана Грозного, Петра I или Владимира Ленина, удостаивался столь противоречивых оценок.Кем был великий князь Георгий Всеволодович, погибший в 1238 году?– Неудачником, которого обвиняли в поражении русских от монголов?– Святым мучеником за православную веру и за легендарный Китеж-град?– Князем-провидцем, основавшим Нижний Новгород, восточный щит России, город, спасший независимость страны в Смуте 1612 года?На эти и другие вопросы отвечает в своей книге Вячеслав Никонов, известный российский историк и политик. Вячеслав Алексеевич Никонов – первый заместитель председателя комитета Государственной Думы по международным делам, декан факультета государственного управления МГУ, председатель правления фонда "Русский мир", доктор исторических наук.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Вячеслав Алексеевич Никонов

История / Учебная и научная литература / Образование и наука