Явление тайны

Солнце скрылось за облачной дымкой, но под деревьями было так же жарко. Он хотел идти прямо к месту, где встретил Флетчера, но его путь оказался таким же запутанным, как и его мысли. Фактически это был визит уважения: он как бы снимал шляпу перед памятью своей матери я человека, который был его истинным отцом.

Случайно или по какому-то наитию он сбился с пути и вышел на опушку, к месту, где не росла трава и где восемнадцать лет назад зародилась его жизнь. Точнее, была наколдована. Флетчер ведь был колдуном — иначе Хови не мог его назвать. И вместо цветов и аплодисментов им всем — Флетчеру, его матери и ему, — достались беды и смерть. Он потерял столько лет, не зная, что он не искатель приключений, а всего-навсего кролик, вытащенный фокусником за уши из шляпы.

Он подошел к расщелине, все еще огражденной изгородью с полицейским предупреждением. Стоя у заграждения, он поглядел в зияющую глубину земли. Где-то там его отец ждал долгие годы, сжимая в объятиях своего врага. Теперь там только комик, труп которого так и не нашли.

Он поднял глаза и замер. Он был здесь не один. На другой стороне пропасти стояла Джо-Бет.

Он воззрился на нее, уверенный, что это обман зрения. Она не может быть здесь, не должна, после вчерашней ночи. Но она не исчезла.

Их разделяло слишком большое расстояние, а он не хотел кричать, чтобы спросить, что она тут делает. Да и нужен ли ему ответ? Она была здесь потому, что он был здесь потому, что она… и так далее.

Первой пошевелилась она: ее рука потянулась к вороту ее темного платья и расстегнула пуговку. Выражение ее лица, казалось, не изменилось, но он мог не заметить нюансов. Выйдя из леса, он снял очки и теперь не хотел искать их в карманах. Оставалось стоять и ждать. Она тем временем расстегнула платье и принялась распускать пояс. Он так и стоял на месте, не делая попыток приблизиться. Она сняла пояс и, подняв руки, стянула через голову платье. Он не смел даже дышать из боязни нарушить этот ритуал. Под платьем оказалось белое белье, но грудь была обнажена.

Не выдержав, он слепо шагнул вперед, и она, уловив его движение, бросила платье на землю и тоже пошла к нему. По пути он снял куртку и тоже бросил ее.

Когда они оказались на расстоянии нескольких футов, она сказала:

— Я знала, что ты здесь. Не знаю откуда. Я уехала из Центра с Рут…

— С кем?

— Неважно. Я только хотела сказать, что я извиняюсь.

— За что?

— За вчерашний вечер. Я вела себя глупо.

Она дотронулась до его лица.

— Прощаешь?

— Тут нечего прощать.

— Я хочу тебя.

— Да, — сказал он, хотя она ничего не спрашивала.

Это было легко. Легко, после всего, что стремилось разделить их. Их тянуло друг к другу, как магнитом. Они не могли бороться с этим. И не хотели.

Она начала вытягивать рубашку из его брюк. Он помог ей, сняв ее через голову. За эти две секунды темноты ее образ — лицо, грудь, белое белье, — продолжал стоять у него перед глазами. Потом она возникла вновь, наяву, расстегивая его ремень. Он скинул брюки, потом протанцевал на одной ноге, снимая носки.

— Я боялась, — сказала она.

— Но теперь-то ты не боишься?

— Нет.

— Я не дьявол. Я не Флетчер. Я твой.

— Я люблю тебя.

Она положила ладони ему на грудь и провела ниже. Тогда он обнял ее и притянул к себе.

Его руки скользнули по ее спине и белой материи и под нее. Она целовала его щеки, губы, подбородок, пока он не поймал ее губы своими. Она судорожно прижала его к себе.

— Здесь, — выдохнула она.

— Да?

— А почему нет? Никто не видит. Я хочу тебя, Хови.

Он улыбнулся. Она опустилась перед ним на колени и спустила вниз трусы, обнажив член. Она осторожно взяла его и стала гладить, все сильнее и сильнее. Он опустился к ней, но она не выпускала его, пока он мягко не отвел ее руку.

— Плохо?

— Слишком хорошо. Не хочу спустить.

— Спустить?

— Кончить.

— Я хочу, чтобы ты кончил, — она легла и потянула его на себя. Теперь член упирался в ее живот. — Я хочу, чтобы ты кончил в меня.

Он вытянулся на ней и начал снимать с нее трусы. Волосы там, внизу, были немного темнее, чем на голове. Он наклонился туда и провел языком. Ее тело напряглось под ним, потом расслабилось.

Он целовал ее от лона к пупку, потом выше, к грудям, потом лицо. Она застонала.

— Я люблю тебя, — сказал он и вошел в нее.

7

Когда Теста смывала с шеи женщины кровь, она смогла поближе разглядеть странный крест. Она узнала его: Киссон показывал ей такой же; та же фигура в центре, те же изображения вокруг.

— Синклит, — сказала она.

Женщина открыла глаза. Без всякого перехода. Только что она спала, и вот уже глаза смотрели ясно и настороженно. Они оказались темно-серыми.

— Где я?

— Меня зовут Тесла. Вы в моей квартире.

— В Космосе? — голос ее был хриплым, искаженным жарой, ветром и лишениями.

— Да. Мы вне пределов Петли. Киссон нас не достанет.

Но это было не совсем верно. Колдун дважды доставал ее здесь. Один раз во сне; другой во время приготовления кофе. Ничто не мешало ему сделать это еще раз. Но она не чувствовала его присутствия. Может, он не хотел ей мешать. Может, еще что.

— Как вас зовут?

— Мэри Муралес.

— Вы из Синклита, — полувопросительно сказала Тесла.