Явка с повинной

— Анна! — Наташа взяла Леву за руку, хотела его защитить.

— И ты сука! — выпалила Аня.

— Анна! — Наташа встала между Левой и девушкой, словно разнимая дерущихся. Лева взял ее за локти и отодвинул.

— Здесь прокуратура, — сказал он, удивляясь собственному спокойствию.

— Испугал!

— Я только напоминаю, Аня, — сказал Лева, пожимая плечами. — Стыдно и нехорошо.

Девушка хотела ответить, дерзко взглянула на Леву, лишь вздохнула, вдруг как-то съежилась, забилась в угол дивана.

Лева кивнул Наташе и вошел в кабинет. Присутствие здесь Крошина уже не удивило инспектора.

— Здравствуйте, начальник, — пророкотал следователь и сделал вид, будто собирается вылезти из-за стола. — Здравствуйте, — повторил он и протянул свою огромную руку.

— Добрый день, Николай Тимофеевич, — сказал Лева, отвечая на могучее рукопожатие.

Крошин, поднявшись при входе Гурова, стоял и, сдержанно улыбаясь, смотрел на следователя и инспектора, словно говорил: «Понимаю, работа у вас тяжелая, почему бы и не пошутить, ничего, ничего, я подожду».

— Сядьте, Александр Александрович, — следователь махнул на Крошина рукой, — и ты, дружок, садись. Вы знакомы, насколько мне известно. Скажу вам по секрету, вы друг о друге одинаково высокого мнения.

В спокойной улыбке Крошина появилось удовлетворение.

Лева пришел в момент церемоний подписания протокола допроса. Крошин внимательно, но без придирок перечитал записанное следователем, поставил подпись под страницей, в конце четким почерком быстро написал: «Записано с моих слов верно, мной прочитано, добавлений не имею».

— Спасибо, Александр Александрович, — следователь взял протокол, — у меня к вам просьба.

— Пожалуйста, — Крошин чуть заметно склонил голову.

— Желательно нашу беседу сохранить, так сказать…

— Конечно, — Крошин пожал плечами. — Я не болтлив.

— Бывает, знаете ли, так, ради красного словца. С девочками также проведите разъяснительную беседу. — Следователь кивнул на дверь. — «Писатель» Шатров собрал еще не весь материал. Вы меня понимаете?

Крошин кивнул.

— Безусловно. Не подумайте, что я торгуюсь, Николай Тимофеевич. Об убийстве и нашем приятеле, — он поклонился Гурову, — я никому не скажу ни слова. Девочки тоже, я гарантирую. Однако, если у вас есть возможность и служебный долг вам позволяет, не сообщайте о случившемся мне на работу.

Лева следил за беседой, стараясь не выдать свою растерянность и неосведомленность, прилагал максимум усилий, чтобы сохранить умный вид.

— Зачем бы мне писать вам на работу, да и о чем? — следователь тяжело отодвинул кресло и поднялся, давая недвусмысленно понять, что разговор окончен.

— Деньги-то Николаю дал я, — Крошин встал, подождал, пока хозяин кабинета протянет ему руку. Прощаясь, добавил: — Такой факт можно истолковать по-разному. Спасибо и до свидания. Лев Иванович, — он повернулся к Гурову, — я перед вами несколько виноват, вы тут узнаете, так не серчайте. Заглядывайте, поболтаем за лошадок.

Лева молча кивнул. Когда Крошин вышел, взял его протокол допроса, увидев в графе, привлекался ли к судебной ответственности, запись «не привлекался», сказал:

— Не знаю, как в остальном, но здесь он соврал.

— Не надо о людях думать плохо, дружок, — следователь налил стакан воды, посмотрел на свет и, смакуя, выпил. — Александр Александрович не скрыл, что находился под следствием, запись же в протоколе сделал я. Чтобы тебе не гадать, а мне не превращаться в рассказчика, ты все это прочти. Позже обсудим. — Он положил перед Левой три протокола допроса и, вытирая пот, удалился из кабинета.

Суммируя прочитанное, отбросив скучные, но обязательные при допросах подробности, Лева узнал, что сегодня в семь утра к дежурному по Управлению уголовного розыска обратилась гражданка Лихарева Наталья Николаевна. Дежурный Наташу выслушал, позвонил полковнику Турилину, который приказал отвезти девушку в прокуратуру города к старшему следователю по особо важным делам Николаю Тимофеевичу Зайцеву. Допросив девушку, следователь пригласил к себе Анну Полякову и Александра Александровича Крошина.

Лева читал протоколы по порядку.