Ящер [Anonimus Rex]

— Хозяйка распорядилась отвезти меня в гостиницу. Я там был, я все слышал, насчет мешка она ничего не говорила. — И в самом деле, Джейси велела двум динам вернуть меня в «Плазу» целым и невредимым, причем как можно быстрее. Последнее она выделила особо, как будто имела некие основания считать, что дины способны поступить иначе, и те нехотя согласились.

Шофер, которого я так и не видел, что-то бормочет, Гарри наклоняется к переднему сиденью и шепчет неразборчиво. Энглберт все это время не разжимает губ, и прежняя его готовность позабавиться со мной улетучивается начисто. Я обдумываю, не подать ли снова голос, попросить, допустим, включить посильнее кондиционер, но в конце концов решаю откинуться на сиденье и, не суетясь, использовать время, чтобы разложить все в голове по полочкам.

Мысленно я перебираю связи, одну за другой: Валлардо знал Макбрайда, Наделя, Донована, Джейси; Джудит Макбрайд знала их всех плюс Сару; Сара спала с Макбрайдом и коротко беседовала с Эрни; Надель вскрывал и Макбрайда, и Эрни; Наделя убили дины, сидящие рядом со мной…

Тут я отмечаю, как изменилась дорога. Мы съехали с шоссе или вообще какой-либо мощеной поверхности на рыхлую обочину. Слышно, как летит за колесами земля, машина замедляет ход, словно буксуя.

Я хватаюсь за мешок:

— Где мы?

Тут же мою руку отбивают прочь:

— Не твое собачье дело.

Ветви скребут по бокам лимузина, и несмотря на мои слабые познания относительно здешних границ трех штатов, я совершенно уверен, что это не дорога к Манхэттену.

— Вы, парни, не туда повернули.

— Нет, все верно, правда, Гарри?

— А то.

— А я уверен, что не туда. Госпожа Холден велела вам доставить меня в «Плазу», а это вовсе не Парк-авеню.

Гарри прижимается лбом к мешку, лишь тонкая коричневая бумага отделяет мое ухо от его губ:

— Мы этой сучке не подчиняемся.

Я понимаю, что это значит, еще прежде чем слышу щелканье кнопок и свист выпускаемых и встающих на место когтей. Я понимаю, что меня никогда не доставят в номер отеля. Они собираются убить меня, прямо здесь и прямо сейчас.

Изо всех сил оттолкнувшись ногами, я откидываюсь назад, на Энглберта, одновременно срывая с глаз мешок и отщелкивая кнопки перчаток…

— Держи его! — вопит Гарри. — Держи!..

Но я гладким маленьким угрем проскальзываю за ошарашенного Энглберта и, будто щит, толкаю его вперед. Перчатки сидят слишком плотно — нет времени отстегивать их как положено, — а потому я расправляю когти, острые как бритва лезвия продирают мягкие латексные подушечки пальцев, и сквозь бесполезные человеческие руки со свистом вылетает мое грозное оружие.

Хвост обрушивается на соседнее сиденье, чуть не пополам разрубая подушку, и я устремляюсь к дверце лимузина, ногами в стекло — снова встает вопрос, убить или быть убиту, и я готов принять вызов. Собрав все свои силы, я обрушиваюсь на теплые туши агрессоров. Шофер озирается в беспокойстве и останавливает машину. Все вокруг окутывает запах битвы, насыщенная смесь страха и ярости.

Мы сбиваемся в ревущую груду когтей, никто не в состоянии высвободить конечности, нет ни времени, ни возможности сорвать маски, выплюнуть челюсти. Хвост Гарри свободен и яростно молотит повсюду — если он пытается настичь меня, то может с тем же успехом попасть по себе самому, а я, вцепившись в него, тянусь к глазам, ушам, любой доступной плоти. Кровь и пот брызжут на обшивку автомобиля. Энглберт тоже в общей куче, и мне кажется, его когти оставили глубокий след в боку Гарри…

— Кончай… кончай это дело, — задыхаясь, хрипит Гарри. — Тебе… никогда… не победить…

Дальнейшее обращается в рев, потому что я, отыскав в себе скрытые запасы энергии, поднимаю и валю Бронтозавра, для начала прижимая его лицом к сиденью. Я отвожу назад правую лапу, напрягаю мускулы, готовый немедля покончить с этим делом… и тут ощущаю электризующую вспышку боли, четыре острых шприца вонзаются мне под ребра. Позади мелькают когти Энглберта, залитые моей кровью.

Я верчусь штопором, вытянув лапы, описывая когтями широкие круги, не имея представления, куда приходятся удары, да и не заботясь об этом, пока они вонзаются хоть куда-нибудь, хоть во что-нибудь…

Они вонзаются в шею водителя.

Он тяжело валится на руль, нога мертвым грузом вдавливает до отказа педаль, и машина летит с проселочной дороги. Шум теперь просто ужасающий, и я не различаю, где рык, где рев, где визг, где грохот мотора, потому что когти все мелькают, и хлещет кровь, и плоть рвется в клочья под яростным напором, а когда я на миг выныриваю из схватки за глотком воздуха, то успеваю заметить в переднем стекле стремительно приближающееся огромное дерево, и в тот момент, когда я вновь погружаюсь в хитросплетенье изодранных человеческих оболочек и мяса динозавров…

Крушение.