Ящер-2 [Casual Rex]

Смоляные ямы — это странная смесь увлекательности и познавательности. В солнечный летний денек температура может перевалить за тридцать семь градусов, и зловоние разносится на мили вокруг. А вот куратор этого чудесного местечка, например, решил, что сами по себе ямы — зрелище неинтересное и не смогут привлечь должного внимания. Ну кому, скажите, захочется целыми днями пялиться на нефтяное пятно? Чтобы раскрутить эту достопримечательность, сотрудники Музея Естественной истории соорудили прямо в ямах статуи мамонтов и мастодонтов в натуральную величину, очень реалистично изобразив борьбу несчастных животных с ямой-ловушкой не на жизнь, а на смерть. На маленьком островке гранита в центре ямы бетонный детеныш мастодонта смотрит, как его мамочку засасывает на дно. Здесь установили даже спрятанную аудиосистему, которая воспроизводила крики умирающих или раненых слонов. Вообще-то зрелище не для слабонервных, но туристы охали и ахали, стоя на смотровой площадке рядом с дорожкой, ведущей в музей.

Хотя в полночь туристов здесь было немного. Несколько местных бомжей, которые катили свои тележки, распевали песни и матюгались, наезжая на крышки люка. Русский джентльмен, который клялся и божился, что его кошка сможет точно предсказать нашу судьбу. Мы с Бо припарковались на пустой стоянке и пошли по участку свежего дерна, и, хотя здесь только что закончилась реконструкция и теперь стало намного зеленее, больше ничего не изменилось, на что можно было потратить средства за два года работ.

— Итак, — сказал Бо, пока мы шли, — а что еще тебе удалось выяснить про этих прогрессистов?

— Много. Одновременно все и ничего. Я видел больше, чем нужно, а именно: динозавры бесконтрольно бегают по джунглям, вернувшись к первобытному образу жизни. Склад, полный оружия…

— Огнестрельного? — спросил он, не веря своим ушам.

— Винтовки, пистолеты, базуки, чего там только нет.

Ну, фактически я там никаких базук не видел, но небольшое преувеличение может сделать историю только интересней, поэтому я и приврал.

— Они что-то замышляют… причем на международном уровне, как я думаю.

— Я много лет изучал прогрессистов, — сказал Бо, — но никогда не слышал ничего подобного.

— Поверьте, док. Я каждому члену Совета напишу шестьсот прошений, как только все будет кончено. Несмотря ни на что, прогрессистам крышка.

Доктор Бо ничего не ответил, надеюсь, он не заволновался из-за того, что в моей оболочке обитает еще и Джон Уэйн.[36] Иногда мое поведение может напугать.

Мы пришли на место раскопок. Просто дыра в земле, окруженная хилым заборчиком, металлическая лестница спускается на смотровую площадку, с которой видна вся яма. Точно не сказать, есть ли там кто (см. мое предыдущее замечание по поводу использованных презервативов). Но лучше уж я рискну вмешаться в коитус парочки неудачливых любовников. Я начал спускаться, а Бо за мной.

В центре площадки, огороженной тремя стенами, висела одинокая лампочка, я включил ее, и она озарила помещение резким белым светом. Справа, слева и сзади меня были трехметровые металлические стены, а под ногами стальной пол, усеянный консервными банками из-под содовой и пивными бутылками. Странно, внизу запах смолы не очень сильно чувствовался, возможно, потому, что постоянная тень не дает солнышку припечь, чтобы зловоние начало подниматься в воздух.

Там, где должна была быть четвертая стена, ничего не было, кроме ограждения с какой-то дощечкой и собственно самой ямы. На дощечке было написано: «Раскопки начаты 12 июля 1959 года». Я посмотрел в темную яму, но смог различить только смолу, ничего похожего на ископаемые останки или мумифицированных животных не было.

— Да, довольно скучное местечко для чтения лекций, — сказал я. — Я думал, что эта площадка более… открытая, что ли.

Бо стоял за моей спиной и тоже смотрел в зловещие глубины ямы, он поднял камешек и бросил его вниз, наблюдая, как тот стукнулся о поверхность на глубине трех метров. Камешек не утонул, он просто остался лежать на поверхности вязкой черной смолы и ждать, когда же его засосет. Смерть с задержкой. Это все равно что стоять в очереди в автоинспекцию, только тут пахнет получше…

Доктор Борежар прислонился к дальней стене.

— Эти места… они совершенно изолированные, да?

— Ну, насколько я могу судить. Эй, а вы не знаете, случайно, этот Картер живет прямо на территории?

Мой вопрос застал его врасплох, доктор Бо заволновался:

— Я… я не знаю.

Я сию секунду вытащил мобильник — когда дело касается мобильных телефонов, то я выхватываю их быстрее всех на Диком Западе, — и набрал домашний телефон Дэна. Мне уже до чертиков надоело, когда меня начинают переключать то туда, то сюда, если я ему звоню на работу, в управление полиции, так что будем надеяться, в этот раз я с первого раза попаду прямо на него.

— Я звоню Дэну, ну, сержанту Паттерсону, — сказал я доктору Бо. — Не хотите поздороваться с ним, сказать пару слов?

— Нет, нет, не буду мешать.

Два гудка — и раздался голос моего кристально честного друга:

— Алло?

— Слава богу, он дома, — сказал я в трубку. — Ты самый неуловимый бронтозавр на свете.