Ярость стрелка Шарпа

Отдав распоряжение, полковник Уитли — а это был именно он — вернулся туда, где дрались и умирали Двадцать восьмой, «Денди», «Серебряные хвосты» и «Рубаки». Батальон был ближе всех к расположившимся в Бермехе испанцам, но Бермеха отстояла от поля боя на добрую милю. Лапена имел в своем распоряжении девять тысяч человек. Составив мушкеты, они сидели на песке и доедали остатки пайков. Время от времени испанцы посматривали на французов за протокой Альманза, но те оставались на месте. Боевые действия повсюду, кроме Рио-Санкти-Петри, прекратились, и цапли, ободренные наступившей тишиной, вернулись в прибрежный тростник.

Шарп достал подзорную трубу. Его стрелки продолжали бить по французским пушкарям, но теперь неповрежденным осталось только одно орудие, гаубица.

— Бейте по тем, что поближе.

Капитан кивнул в сторону неприятельской цепи. Не увидев ничего, кроме дыма и синих мундиров, он опустил трубу. В сражении наступила пауза. Нет, обе стороны продолжали убивать друг друга, мушкеты не переставали стрелять, но ни тем, ни другим не удавалось изменить положение в свою пользу. Они раздумывали, выжидали и, выжидая, убивали, однако Шарпу казалось, что французы, неся большие, чем британцы, потери, все же имеют преимущество. При численном перевесе они могли позволить себе вести изматывающую дуэль, а их фланги и центр понемногу продвигались вперед. Продвижение это было результатом не столько расчетливых действий, сколько того давления, которое оказывали на передние шеренги задние. Левый фланг застрял, потрепанный батареями Дункана, которые уже вывели из строя французскую артиллерию, но правый фланг и центр от орудийного огня не пострадали. Переступив через убитых, оставив за спиной раненых, они осмелели. Растянув строй и бросив на фланг один из двух вспомогательных батальонов, склонили в свою пользу законы математики. Они вытерпели худшее, выстояли, выжили и теперь наступали на ослабевшего врага.

Отойдя на несколько шагов назад, Шарп заглянул за британскую линию. Испанцев не видно, а резервов нет. Если французов не остановить здесь, британская армия будет разгромлена. Он вернулся к своей пятерке, посылавшей пули в сторону неприятельской пехоты. Над французами покачивался Орел, а неподалеку стояла группка всадников. Шарп снова навел подзорную трубу и, прежде чем штандарт заволокло дымом, увидел его.

Полковника Вандала. Тот махал саблей, призывая своих людей смелее идти вперед. Шарп увидел белый помпон на шляпе, увидел тонкие черные усики и почувствовал, как поднимается в нем ярость.

— Пэт!

— Сэр? — Сержант торопливо повернулся, обеспокоенный тоном капитана.

— Я нашел того ублюдка,— сказал Шарп и снял с плеча винтовку. Зарядил он ее еще раньше, но пока не стрелял.

А французы уже предвкушали победу. И пусть триумф давался тяжело, но барабаны ожили, обрели новую энергию, и весь строй качнулся вперед.

— Vive l'Empereur!

По меньшей мере десятка три офицеров выехали на юг из Сан-Фернандо. После отбытия главных сил сэра Томаса эти люди остались на Исла-де-Леон и утром вторника проснулись от звуков артиллерийской канонады, а поскольку заняться им было нечем, они оседлали лошадей и отправились узнать, что же такое происходит за Рио-Санкти-Петри.

Проехав по берегу, офицеры присоединились к толпе любопытных из Кадиса, также пожаловавших к реке, дабы стать свидетелями сражения. Некоторые даже прикатили в каретах. В конце концов, не каждый день вблизи города случаются такие битвы, а когда от пушечной пальбы задрожали оконные стекла, десятки зевак, презрев повседневные заботы, устремились на юг вдоль перешейка.

Охранявший понтонный мост хмурый лейтенант делал все возможное, чтобы не пропустить обывателей на другой берег, но и ему пришлось уступить, когда к мосту подлетел парный двухколесный экипаж. Обязанности кучера исполнял британский офицер, пассажиркой была женщина, и офицер пригрозил отхлестать лейтенанта кнутом, если тот не уберет заборчик. Впрочем, подействовала на строгого испанца не столько угроза, сколько богатая отделка офицерского мундира. Провожая экипаж мрачным взглядом, лейтенант пожелал ему свалиться вместе с пассажирами в реку, но поводья держала опытная рука, и карета, преодолев шаткую переправу, понеслась по дальнему берегу.

Миновав возведенный для защиты понтонного моста форт, пассажиры экипажа увидели перед собой берег, заполненный отдыхающими испанскими солдатами. Рядом с привязанными к колышкам лошадьми дремали кавалеристы. Несколько человек играли в карты, в воздухе плыл табачный дым. Далеко впереди возвышающийся над Барросой холм окутывал совсем другой дым, и еще больше дыма поднималось грязным плюмажем над сосновым лесом к востоку, но на берегу, у реки, все было тихо и спокойно.

Тихо было и в Бермехе, где генерал Лапена вместе со своим штабом подкреплял силы холодной ветчиной. Когда двухколесная карета, разбрасывая песок, пронеслась по дороге мимо деревенской церкви и сторожевой башни, генерал, немало удивленный ее появлением, изволил пошутить.

— Британский офицер… Похоже, заблудился.