Ярость мщения

Тренировка подошла к концу! Мы победили! Мы брали на себя ответственность за судьбу всего нашего вида – и тот, кто не хочет присоединиться к нам, пусть остается позади и дает червям сожрать себя. Мы собирались дать кое-кому хорошего пинка в волосатый красный зад!

Я чувствовал себя потрясающе!

Но когда аплодисменты стихли, мы по-прежнему оставались одни в этом зале.

Можно было не сомневаться: те, кто наблюдал за нами, поняли, что мы закончили. Тренировка завершилась.

Что бы сейчас ни произошло, мы ждали.

Мы продолжали ждать.

А через какое-то время настроение начало падать.

Да, душевный настрой мы получили, но процесс не закончился. Должно произойти еще что-то.

Мы переглядывались. Мы нравились себе. Мы все делали правильно: убрались, расставили стулья, придумали тренировку, завершили общение, поздравили себя…

Что же еще?

Я вспомнил, что когда-то говорил мне Форман – казалось, прошли годы.

– Наша тренировка – игра, Джим, но мы играем не ради выигрыша, а для того, чтобы играть. И то, чему мы учимся во время игры – где не бывает наказания за проигрыш, – помогает в тех играх, где мы не можем позволить себе проиграть. Главное – понять, в чем состоит смысл любой игры, и тогда можно ставить на выигрыш.

Смысл данной игры заключается в том…

… чтобы заново изобрести будущее человечества.

И я понял, в чем заключается незавершенность.

Все, что мы делали до сих пор, касалось только нас самих.

Даже стулья мы поставили так, чтобы сесть лицом друг к другу, отгородившись от остального мира.

Но тренировка подразумевала ломку парадигм. Ее цель – избавить нас от того, что есть, чтобы мы могли изобретать то, чего нет; подготовить нас к встрече с остальной Вселенной.

Так вот что неверно: мы были обращены не в ту сторону.

Я встал со стула и развернул его, поставив сиденьем наружу, лицом к миру. Я мог повернуться лицом ко всей Вселенной, потому что доверял людям у себя за спиной.

Позади послышался вздох. Кто-то еще понял суть. Это была женщина с вечно обеспокоенным лицом. Теперь, довольная собой, она встала и тоже развернула стул.

Потом послышался стук и шарканье. И довольно скоро все развернули стулья, улыбаясь или смеясь при этом. Теперь все кругом было шуткой.

Через некоторое время мы все сидели лицом наружу, мы все готовы были встретить Вселенную.

И по-прежнему ничего не происходило.

Завершенности по-прежнему не было.

Черт! Что я упускаю?

О мой Бог!

О, дерьмо!

Джейсон Деландро.

Он предупреждал.

Это и было его местью.

В данный момент, когда мне больше всего нужно было понять нечто, толчком послужили его слова.

Для того чтобы окончательно завершить тренировку, мне придется признать, что кое в чем он был прав.

Насколько он был прав?

Я должен был подумать об этом раньше. Проанализировать. Разложить на составные части и потом брать кусочек за кусочком, фрагмент за фрагментом и смотреть, что же произошло в действительности. Я встал.

– Я знаю, что должно быть дальше. Все повернулись ко мне.

– Слушайте. Когда мы начинаем жить, мы пребываем в модусе ожидания Санта Клауса, очередного чуда. Но в один прекрасный день мы понимаем, что никакого Сайта-Клауса нет. У большинства хватает ума усвоить это еще в школе. Перестав его ждать, мы тут же попадаем в другой модус: ожидания трупного окоченения.

Кто-то рассмеялся.

– Есть третье состояние, – продолжал я, не обращая внимания на смешки. – Но чтобы попасть туда, необходимо отказаться от ожидания.

Они начали аплодировать… Я поднял руку.

– Нет. Время аплодисментов закончилось. – Я был совершенно уверен в себе. – Тренировка завершена.

Мы посмотрели друг на друга – и заулыбались! Мы ликовали! Мы хлопали друг друга по спине. Мы обнимались и целовались – и пошли к выходу, и с треском распахнули двери…

Форман и все его помощники ждали нас снаружи.

И вот тогда действительно начался выпускной бал.

Мы ревели, улюлюкали, топали ногами, свистели, вопили – все разом.

Пусть Земля достается смиренным – мы претендовали на звезды!

Мы бросали вызов Вселенной.

Мы могли бы продолжать так целую вечность, но у меня за спиной проскользнула Лиз и похлопала меня по плечу. Я повернулся, схватил ее и стал целовать, но в ответ она отдала мне бумаги с приказом.

Я разорвал конверт и начал читать. На середине я поднял глаза и посмотрел на нее обеспокоенно и вопросительно.

Она тоже была грустной.

– Вертушка ждет на стоянке. Пошли, нам пора.

Это заняло всего лишь миг. Я освободился от прошлого. От всех сомнений. Теперь у меня была работа.

Я понимал это совершенно отчетливо. В ответ мне ревела Вселенная.

– Правильно, – сказал я. – Пойдем работать.

Король, временами сходивший с ума,
За лимерики, обещал, будет тюрьма.
Еще до вечера все поэты
Излагали свои сюжеты
Без всякого ритма и рифмы.

Примечания.