Ярость и страсть

Разбив стекло над дверью ножкой от стула, я выбралась из склада и очутилась в узком коридоре. После длительного плутания по освещённому лабиринту бесконечных переходов и поворотов я обнаружила лестницу и стала подниматься по ней наверх, ничуть не беспокоясь, что меня кто-то увидит. И зря, потому что через три пролёта чуть ли не лоб в лоб столкнулась с вышедшим из двери первого этажа Виктором Голубевым. Он был чрезвычайно взволнован и, по-моему, чем-то напуган.

— О Господи, — прошептал он, ошеломлённо вытаращив глаза и обдав меня крепким запахом спиртного. — Это ты?!

От неожиданности я потеряла дар речи и только хлопала глазами.

— Что ты тут делаешь?! — спросил он, озираясь.

— Я искала убийцу, — пролепетала я наконец. — Но он нашёл меня первым и ударил по голове.

— Мерзавец! — процедил продюсер и приставил палец к губам. — Тихо, не шуми, а то ещё услышит, и тогда нам конец.

— А что происходит? — озадаченно спросила я, прислушиваясь и оглядываясь. — Что вы-то здесь делаете?

— То же, что и ты, — сердито ответил он. — Идём.

Грубо схватив за локоть, он потащил меня по лестнице наверх.

— Куда вы меня тащите? — Я попробовала вырвать локоть, но он держал крепко.

— Не дёргайся, дура! Тебя сюда никто не звал, но коль пришла, то молчи. Я собираюсь отомстить за Любу и убить этого негодяя.

Почувствовав невольное уважение к этому человеку, я пошла, уже не сопротивляясь. Видимо, он все ещё любил свою бывшую жену, если решился на такое. На Викторе был все тот же костюм, в котором он собирался идти с нами в ресторан, только теперь он был слегка помят. Я не стала пока расспрашивать его о том, что произошло на телецентре, когда я убежала, решив, что для этого сейчас не самое подходящее время.

Когда мы поднялись на третий этаж, бедняга уже задыхался. Он остановился на площадке, перед входом в полутёмный коридор, глубоко, с присвистом дыша. На вялых щеках выступил нездоровый румянец.

— Проклятая водка, — просипел он, схватившись за сердце, — она меня погубит. — И виновато посмотрел на меня. — Ты извини, я немного опрокинул в себя для храбрости. Сейчас немного отдохну, и пойдём.

— Да ничего, бывает. А как вас сюда пропустили? — прошептала я.

— Что? Ах, это. — Он небрежно отмахнулся. — Да меня тут каждая собака знает.

— А с чего вы решили, что убийца здесь?

— Слишком много вопросов, девочка. — Он изучающе посмотрел на меня, на мою грудь в декольте, на бедра, и глазки его похотливо блеснули. — Жаль, жаль, — пробормотал он, словно про себя. Потом, словно очнувшись, доверительно зашептал мне на ухо, притянув к себе:

— Ты не думай, я никого не боюсь, мне плевать на все в этой жизни. Пусть посадят потом, но я отомщу за Любу, слышь? Я этого мерзавца сразу узнал, когда он убегал. И следователю специально ничего про Него не сказал. Тот мент как раз Сему допрашивал, его позвали, он прибежал туда и давай вопросами сыпать, козёл пархатый. Я ему сообщил, что ничего не видел и что ты от страха сбежала куда-то. Так-то вот. Два часа меня мурыжил, козёл, а то бы я уже давно с этим Женей разобрался…

— С каким Женей?

— Климовым. Это Любин любовник. Сопляк! — Виктор презрительно сморщился и сплюнул на пол. — Я его в бараний рог… У этой твари справка из психушки имеется, его все равно не посадят, так уж я сам его накажу как следует.

— А вы уверены, что он ещё здесь?

— Вахтёрша сказала, что он не выходил, значит, здесь. Ты вот что, не шуми сильно, слышь? И смотри в оба, а то он и тебя сделает, ублюдок…

— А вы-то с ним справитесь? — с сомнением спросила я, глядя на одутловатое лицо и покрытый испариной лоб продюсера.

Тот криво усмехнулся, достал из внутреннего кармана пиджака хромированный «браунинг» и с любовью посмотрел на него.

— Вот этот дружок с кем хочешь справится, — процедил он. — Только бы добраться до мерзавца. Ладно, пошли, и не отставай, чтобы за тебя ещё душа не болела.

Я чуть не разрыдалась от умиления и покорно последовала за ним по коридору, восхищаясь смелостью и мужеством этого ещё не окончательно пропившего совесть и честь человека. Несмотря на свой внушительный вес, он передвигался быстро и почти бесшумно, мягко ступая туфлями по ковровой дорожке. Естественно, я не собиралась позволять ему убивать Климова, пусть даже тот был психически неуравновешенным маньяком-убийцей. Я рассчитывала вмешаться в последний момент и обезвредить обоих. Пусть потом босс разбирается с ними. К тому же этот Климов слишком многое должен ещё объяснить: зачем убил одну близняшку в Семиной квартире, потом вторую в гримерной, а затем ещё и Любу, свою, оказывается, любовницу, задушил. Должны же быть хоть какие-то основания для всего этого кошмара!

Не доходя пяти шагов до двери гримерной, Виктор остановился, предостерегающе выставив руку назад, прислушался и повернулся ко мне.

— Вон там, в конце коридора, пожарный щит, — прошептал он, кивая в ту сторону. — Иди и возьми оттуда топор, что ли. Вдруг он меня завалит, так у тебя будет чем защищаться.