Ярость и страсть

— В телеге под соломой, на дороге за огородами. Их ещё не обнаружили, но уже охраняют. Нас повезли документы проверить. Не представляю, что сейчас будет… — Я со страхом выглянула в окно, отодвинув занавеску и увидела, как майор нервно меряет шагами пространство между автобусом и забором. — Родион сказал, что он местный и документы дома оставил. Загребут всех. Что же делать?! — Я в отчаянии ударила ребром ладони по спинке стула, и та разлетелась на две половины. — Ой, простите, я нечаянно…

Валентина все это время стояла у двери и переводила взгляд то на меня, то на тётку. Я думала только о Родионе и не могла больше ни о чем спрашивать. Потом, когда все закончится, я вытяну из неё все…

— Так, говоришь, трактор на дороге бросили? — спросила тётка. — Ну-ка, пошли со мной.

Она развернула своё громадное тело и неожиданно резво выскочила за дверь. Мы с Валентиной, положившись на Господа и прячась за её широкую спину, пошли за ней. Протиснувшись в калитку, женщина пошла прямо к «рафику».

— Куда это вы, мамаша? — Майор, который был меньше её в тысячу раз, заступил ей дорогу. — Не положено!

— Пошёл ты!!! — рявкнула она и как былинку смела его с пути. Потом сунула голову в открытую дверцу микроавтобуса, расшвыряла ошалевших от такого напора солдатиков, схватила Захара за рубаху и вытащила на свет Божий.

— Ты что ж это, подлец, вытворяешь?! — Она влепила ему звонкую пощёчину, которой легко можно было убить слона. — Тебе кто давал право технику на дороге бросать, а?! А я потом горбатиться должна, когда поворуют?! — и отвесила подзатыльник насмерть перепуганному здоровенному трактористу, виновато съёжившемуся перед ней. — А ну-ка, марш за трактором и на работу, бездельник несчастный!

— Да я-то здесь при чем?! — заорал Захар. — Это все вон тот! — И он ткнул пальцем в сторону стоявшего в стороне оторопевшего офицера. — С трактора согнал и сюда приволок! Я ему про сенозаготовку, а он мне дуло в морду! И Ваську тоже сорвал!

Крик стоял на всю деревню. На противоположной стороне улицы у чьих-то ворот стояла чёрная «Волга». Из калитки вышли двое в гражданском, видимо, обыскивавшие дом, и с интересом уставились на происходящее. Майор, совершенно растерявшись, стал пунцовым, как рак, и не знал, что делать. А тут ещё Валентина, увидев такой расклад, подбоченилась и попёрла на него, крича совершенно дурным, незнакомым мне голосом:

— Ты что ж это, прыщ вонючий, вытворяешь? Или молоко не любишь пить?! А что, по-твоему, коровы жрать должны, чтобы ты этим молоком по утрам давился, поганец?! Тут каждый час на счёту, погода пока держится, а ты в войну играешь, мать твою растак! Дармоед несчастный!..

Тот испуганно попятился, забыв про автомат, а с той стороны улицы послышался смех оперативников.

— Гражданка, — майор предостерегающе выставил руки, — не приближайтесь ко мне, слышите? Я выполняю свой долг, у меня приказ. Мы ловим особо опасных преступников…

— Я тебе сейчас покажу преступников! — вскричала тётка и так двинула рукой по микроавтобусу, что тот чуть не перевернулся вместе с солдатами и Родионом. Потом встряхнула за шкирку Захара. — Это он, что ли, преступник?! Да он тебя кормит, паразит ты проклятый!!! Ты на него молиться должен, в ножки кланяться, а не автоматом грозить!

— Получай, тунеядец чёртов! — Валентина замахнулась на майора, но тот успел юркнуть под руку, обежал микроавтобус с другой стороны, заскочил в кабину и крикнул водителю:

— Поехали отсюда!

— А Васька?! — прокричал Захар. — Он у меня на подхвате!

— Выкиньте его на хрен! — рявкнул бледный, как простыня, майор, и Родиона вытолкнули из салона, сразу же закрыв дверь. Мотор взревел, и солдаты укатили под хохот стоявших на той стороне офицеров службы безопасности. Тётка погрозила им кулаком и скомандовала нам:

— Ну-ка, марш за трактором, оглоеды! Напрямки идите, через мой огород, — и распахнула калитку.

Камень свалился с моей души. Мы все заулыбались украдкой и уже пошли к калитке, как из-за угла того дома, где жил Захар, выехала ещё одна чёрная «Волга» и на полном ходу, подняв облако пыли, затормозила напротив нас. Из неё выскочили двое гражданских и, подбежав к коллегам, стали что-то быстро говорить. Все уже зашли во двор, а я немного задержалась, чтобы посмотреть, что случилось. В этот момент задняя дверца машины открылась, и из неё вышел… дачник, слегка помятый, уже бездурацкой панамы, но живой. Он случайно глянул в мою сторону, и наши взгляды встретились…

* * *

Сначала он поднял дрожащую руку и, показывая на меня пальцем, беззвучно захлопал губами, потеряв, как видно, дар речи от такой удачи. Оперативники стояли по другую сторону машины и ничего не видели. Он сделал шаг в мою сторону, и звуки наконец вырвались из него, хриплые, громкие и самые отвратительные, которые мне только доводилось слышать в жизни:

— Она, братцы, это она, стерва!!! Держите её!