Ярость и страсть

Мои размышления прервал тихий, почти неслышный стон. Он доносился прямо из-под ящиков, на которых я стояла. Сперва мне даже показалось, что померещилось. Но потом стоны стали чуть громче и отчётливее. Да, совершенно точно из-под земли раздавались стоны! Сердце моё забилось в волнении, я быстро слезла вниз, осторожно раздвинула ящики и обнаружила крышку люка, которую не заметила, когда строила свою пирамиду. Шеф продолжал выкрикивать что-то, бегая по проходу, но я уже не вслушивалась — я была уверена, что под люком лежит связанный, избитый до полусмерти, закусанный тараканами и исколотый химикатами Родион. Так оно и оказалось. Почти.

Под крышкой я обнаружила неглубокий подвальчик. Похоже, его вырыли специально, чтобы хранить опасные химикаты или для чего-нибудь в этом роде. В полумраке почти ничего разглядеть было нельзя, но своего босса я увидела сразу. Он лежал на спине и стонал, видимо, в бреду. Глаза его были закрыты, на лице не было живого места, а вокруг стояли разные банки и склянки, заполонённые порошками и жидкостями. Меня сразу потянуло в сон, я зевнула, долго и протяжно, до ломоты, и поспешила захлопнуть крышку — наверное, боссу сыпанули туда дикую дозу этого чёртова препарата, чтобы не дёргался. Но это не страшно — разбудим. Главное, что жив и я теперь знала, где он находится. Пришла пора заняться шефом.

За всей суетой я как-то не заметила, что в коридоре давно все стихло. Не было слышно ехидно-истеричных выкриков и шаркающих шагов — оттуда вообще не доносилось ни звука, будто уже никого не осталось. Но это было бы слишком хорошо. Подобравшись к дверям, я отодвинула шпингалет и опять прислушалась. Вряд ли он будет близко подходить к этой комнате, чтобы не выдать местонахождение Родиона, значит, мне можно смело идти брать его голыми руками. А он наверняка сразу начнёт стрелять, как только меня увидит. Терять ему уже нечего, на карту поставлена его жизнь.

Я начала открывать миллиметр за миллиметром дверь, чтобы не заскрипела проклятая, но она все-таки скрипнула, да так громко, что у меня самой душа ушла в пятки. В тот же момент раздались выстрелы. Пули. прошили деревянные планки, вырвав огромные куски сразу во множестве мест, и, если бы я стояла не сбоку, а в обычном положении, то мне был бы конец. Значит, этот негодяй все-таки здесь! Может, услышал, как я двигаю ящики? Насчитав девять дыр, я уловила звук выталкиваемой из пистолета обоймы и рванула дверь на себя.

Шеф стоял у противоположной стены коридора И широко открытыми безумными глазами смотрел на меня. Рука его с новой обоймой замерла на полпути к пистолету, нижняя челюсть отвисла, и он начал стремительно меняться в лице. Не дожидаясь, пока он очухается и зарядит пистолет, я прыгнула на него…

* * *

Полгода назад босс получил информацию об одном полковнике из Министерства обороны, который подрабатывал на жизнь тем, что тайком продавал химическое оружие, запрещённое «к употреблению», но ещё не уничтоженное, в страны Африканского континента, которым все международные конвенции и запреты были до глубокой фени. Пользуясь своим положением военного инспектора, полковник в качестве взяток великодушно принимал бочки иприта, зарина, замана, фосгена и не брезговал даже противогазами и костюмами химической защиты. Таким макаром он наскрёб себе на готический генеральский замок в Подмосковье, четыре шикарные иномарки для каждого члена семьи, ежемесячные поездки с супругой за границу и солидное обеспечение собственной старости. И так бы и ушёл он на заслуженный отдых, не беспокоясь уже ни о чем до конца жизни, если бы не мой босс, который каким-то образом раскусил его и лишил всего. Полковника, конечно, не посадили — слишком большие чины наживались на его незаконной деятельности, — но должность, дачу и обеспеченную старость ему пришлось потерять. Злой на весь свет, он недолго страдал и мучился, а сколотил банду уголовников и открыл фирму по травле тараканов с широкой сетью филиалов по всей Москве. По образованию он был химиком, знал все химические заводы, работающие на военную промышленность, и ему нетрудно было осуществлять свою затею. На него работала целая группа молодых военных химиков, которых он переманил деньгами из министерства, они изобрели тот самый препарат со снотворным и испытывали его на бомжах, которых бандиты в неограниченном количестве вылавливали на подмосковных свалках.