Читаем Японский воин полностью

Когда все готово, тосиёри, старший из завершивших свою карьеру борцов, выходит на арену и объявляет состязание открытым, после чего на нее с противоположных сторон двумя группами выходят сумотори. Одна группа называется «восточной», другая «западной». Выстроившись друг против друга со своей стороны арены, они садятся на корточки. Затем на площадку выходят два самых неопытных участника, по одному с каждой стороны, в сопровождении самого младшего судьи, который представляет их зрителям, сообщая их профессиональное имя и статус, и велит начинать. Стоя на нижних ступенях в рейтинге борцов, эти новички, а также еще пять или шесть пар, следующих сразу же за ними, обходятся без вступительных церемоний, возможно, в той же степени потому, что не знают их, как и по любой другой более существенной причине. Однако не так ведут себя борцы высшего ранга, которых приглашает на ринг и представляет зрителям судья равного с ними статуса. Они принимают самые причудливые позы и совершают самые необычные предварительные действия, которые только можно себе представить, а под конец берут щепотку соли и бросают ее в воздух как приношение Номи-но-Сукунэ, божеству-покровителю японских борцов.

Когда сумотори участвуют в схватке, единственное, что прикрывает их наготу, это набедренная повязка маваси. Обычно она сделана из пеньки, но иногда из шелка, она может быть белого или красного цвета. Во время представления публике и предварительных церемоний на сумотори самого высокого ранга надеты своего рода фартуки, которые являются японским эквивалентом боксерского пояса в Британии; они богато расшиты золотом и шелком, и порой их цена доходит до тысячи йен, что примерно равно ста английским фунтам. Сумотори всегда отращивают длинные волосы, правда немного сбривают их впереди и завязывают в хвост на затылке.

Закончив вступительную часть, борцы занимают свои места с противоположных сторон площадки. Они садятся на корточки и ждут благоприятной возможности для начала, и как только один из них видит такую возможность, он тут же бросается на другого, однако остается шанс, что его противник не сочтет момент самым подходящим. Так может происходить раз за разом, но как только схватка начнется, она длится совсем недолго, редко когда она продолжается больше минуты, и в половине случаев причина в том, что борцы опасаются сцепиться друг с другом из страха, что противник вытолкнет или выбросит их с площадки, прежде чем они сумеют как следует начать. Поскольку, как мы говорили выше, площадка имеет всего четыре с половиной метра в диаметре, мельчайший бросок, шажок или толчок за ее пределы означает поражение для спортсмена, из-за которого он, возможно, потеряет свой ранг и статус, а значит, и деньги, так как оплату борцы получают согласно своему рангу и статусу.

Существует сорок восемь признанных способов разделаться с противником, и японцы утверждают, что эти способы оставались неизменными на протяжении многих веков. Помимо них, есть еще сто шестьдесят восемь возможных или дополнительных приемов. Традиционные приемы делятся на броски, захваты, подножки и подсечки, каждый телится еще на двенадцать приемов, но, конечно, возможности хорошего борца ими не исчерпываются и в определенной степени зависят от его внимательности и решительности. Если борец прибегнет к опасному для жизни или здоровья приему, он тут же получает предупреждение, а если он повторит этот прием, то его выведут с арены и исключат из ассоциации. Это наказание со всеми присущими ему штрафными санкциями во всех отношениях соответствует дисквалификации наездника Жокейским клубом Англии.

К высшему рангу сумотори относятся одзэки, после которых стоят сэкиваки и комусуби. За ними следуют семь классов маэгасира. Если одзэки превзойдет всех своих соперников одного с ним ранга, он становится хиносита кайдзан, что влечет за собой привилегию носить особый пояс, который называется ёкодзуна, «широкая веревка». Как говорят японские хроники, первым этой почести удостоился Акаси Сигэносукэ в 1624 году, и с того времени было всего лишь шестнадцать кайдзанов, последний из которых теперешний чемпион Японии Хитатияма.

<p>Джиу-джитсу</p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Оружие

Похожие книги

Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература
1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука