Янычары

Поэтому наши посланцы, появившись при дворе Хубилая, представились христианами-несторианами, целителями и звездочетами – и тонкий яд потек в его уши. Его утвердили в мысли, что Беркэ собирается вторгнуться в Закавказье и вернуть его себе, в соответствии с завещанием Чингиза. А еще Хубилая убедили, что Беркэ, в непомерной жажде власти убив не только своего племянника Сартака и его сына, но, возможно, и своего брата Бату-хана, уже по этому одному не имеет права на трон! И Хубилай внял подсказкам, собрал трехсоттысячное войско и двинул его на север через Дербентский проход.

«Когда Беркэ услышал, – сообщает Ибн аль-Асир, египетский современник событий, – что войско Хулагу-хана уже вторглось в [его] страну, он сделал воззвание войску своему, чтобы садился на коня всякий, кому 16 лет (и более) от роду». И вторжение Хулагуидов было отбито почти равными силами Золотой Орды, которыми тогда командовал Ногай. Воинства встретились в Ширванcкой долине. Сражение на Тереке не с чем сравнить, ибо, поистине, доселе ни Золотая Орда, ни государство Хулагуидов не выводили в поле таких сил! Тумены Беркэ состояли по большей части из русов с их воеводами. Были здесь и половецкие конные части под общим начальством темников-монгол. От полета стрел не было видно неба. Когда же стрел не осталось в колчанах, всадники схватились за мечи и палицы и началась рукопашная битва. Войска Беркэ дрогнули и побежали. Преследуя противника, войска Хулагу переправились через Терек, заняли лагерь Беркэ и занялись грабежом. Но тут войска Беркэ оправились, перешли в наступление и нанесли поражение войскам Хулагу; те бросились бежать с награбленным через Терек, под ними провалился лед, и множество воинов утонули.

Итог этого «ледового побоища» был, однако, плачевен для Беркэ, и подведен он был, как чаще всего бывает, не мечом. Хан Хулагу приказал разорить склады и конфисковать товары купцов, приехавших из Золотой Орды; Беркэ отдал аналогичное приказание в отношении торговцев Иранского улуса. Граница, легшая по Кавказским горам, по Красным и Черным пескам , была закрыта наглухо. Караваны из Гурганджа не уходили более на северо-запад. Прекращение торговых сношений между Золотой Ордой и Ближним Востоком привело к запустению и обнищанию цветущих городов, стоявших на великом торговом пути. «Баб ал-хадид – это городок, подобный деревням на Хазарском море ... незначительный, мало населенный, маленький городок», – пишет сегодня Абу-л-Фида о Дербенте; а ведь совсем недавно он был крупнейшим и процветающим торговым центром!

Торговцы же и ремесленники из Тебриза, Хамадана, Багдада могли торжествовать победу! Не тонкая струйка, но полноводный поток товаров хлынул с Востока на Запад и с Запада на Восток через эти города! Так умело организованная война, разоряя одних, обогащает других!

Однако сокращение торгового потока через северные земли заставило Золотую Орду крепко задуматься. Ногай, улусбек Орды, который владел Крымом и имел большое влияние в ханском Сарае, опомнился первым. Рашид уд-Дин свидетельствует, что Ногай «...постоянно отправлял к государю Ислама ... почетных послов и просил его о помощи, заявляя о желании [своем] сделаться подданным его величества...» Ногай же, отлаживая караванный путь во всю его длину, пустил итальянцев в Крым, – тогда же, когда Палеологи открыли Босфор и Дарданеллы для генуэзских кораблей. Генуэзцы построили крепости в Крыму и развернули бойкую торговлю сначала в Поволжье среди татар, а потом и на Руси, распространив свое влияние вплоть до Великого Устюга. Однако вскоре выяснилось прискорбное обстоятельство. Основным товаром, нужным генуэзцам, был не шелк, не меха и не зерно, хоть они не отказывались ни от какого товара. Основным товаром для них были рабы.

Вскоре Ногай, видимо, готов был покаяться, что дал этот шанс генуэзцам. Но связи, договора, знакомства – те контакты, в которые вступает человек в течение жизни, переменить очень непросто, и Ногай остался союзником Генуи. А наши посланцы при дворе Тохты, бывшего тогда ханом Орды, постарались объяснить ему, до чего гадки работорговля и участвующий в ней Ногай!

Темник Ногай был фигурой в Орде весьма заметной. Его улусом первоначально были степи в междуречье Днестра и Прута. Он был внуком Мувала, седьмого сына Джучи, и, стало быть, чингизидом в четвертом поколении. Когда он стал старейшиной рода Джучидов , на него легла обязанность наблюдать за точным исполнением законов Чингиз-хана – Ясы. При Менгу-Тимуре он стал беклярибеком , а его улусом были территории Золотой Орды западнее Дона, причерноморские степи и Крым. Фактически он стал независимым владетелем, опираясь на половцев, оказывая мощное влияние на ханов Орды и проводя самостоятельную внешнюю политику.