Янтарная карета

- Я сдержал свое обещанье, - спрыгивая с облучка, сказал Поэт. Он был в нарядном камзоле, который купил специально к этому событию. - Сдержите и вы свое!

Ах, Эмилия не знала что и сказать! Она была поражена, удивлена, да и напугана не меньше. Слово, данное Поэту в шутку, обернулось для нее серьезным испытанием. Еще бы! Ведь она - хозяйка самой лучшей гостиницы! А он? Ну, да! Он очень милый, к тому же - самый лучший Поэт! Но... У нее - реклама и счет в банке! А у него? Стихи, книги, слава и... каморка на чердаке.

Так она думала раньше. А ведь на самом-то деле... Ох и Поэт! Ну и хитрец! Свечные огарки! Комната за низкую плату! Вот спектакль-то! Играл роль бедняка, а она, дурочка, всему верила!

Со стороны это, наверно, выглядело забавно: босая Эмилия в одном халате, стоящая на снегу и удивленно хлопающая длинными ресницами! Но Эвалд и не думал смеяться. Он достал из кареты соболиную шубу и набросил на плечи любимой.

- Вам наверное холодно...

И все! Она сдалась, бросившись в объятья Поэта. Лишь прошептала:

- Вы победили, дорогой!.. Я согласна с вами уехать куда угодно! Хот ь... в столицу!

Счастливый Эвалд кивнул в ответ головой и покрыл ее поцелуями.

Свадьбу сыграли в гостиничной зале. Гостей было немного, зато самые знатные. По этому случаю приехал даже господин Карморан. Он сдержанно поздравил свою племянницу, лишь издали кивнул головой жениху-Поэту, и тут же ушел играть в биллиард.

Играл он всю ночь, периодически подкрепляясь самыми крепкими напитками, и с такой силой загонял шары в лузы, что бедные слуги меняли сетки каждые полчаса.

А на следующий день молодожены уехали в янтарной карете. Их ждала столица. Их ждал успех. И, конечно же, богатство.

5

Очень мудрым оказался тот, кто придумал на каретах запятки.

Все сегодняшние "зайцы" должны поставить ему памятник, потому что без его подсказки - ездить бы им, как всем людям, то есть: купить билет и чинно восседать на своем месте. Ни тебе романтики, ни тебе палящего солнца или пронизывающего ветра!

Ну-ка, влезу и я туда же. Среди баулов и саквояжей - глядите - и мне нашлось место! Пусть падает снег - я раскрою зонтик, пусть свистит в ушах ветер - подниму воротник, пусть трясет меня, как лист в бурю - разве я простокваша? Авось, не собьюсь в масло. Самое главное: не сбиться с пути. А если путешествуешь с героями в одной карете, - никогда не собьешься!

Ехать пришлось недолго: чуть больше суток. По обеим сторонам дороги проплывали деревеньки и хутора, пруды и рощи. Убранные поля были пусты, на них уже до весны лежало снежное покрывало, и только стаи шумных ворон выдергивали из-под снега упавшие колоски.

Всю дорогу Поэт читал супруге стихи, а она, слушая их с застывшей улыбкой, больше думала о гостинице, которую пришлось оставить, нежели о Поэзии.

Карморан на следующий же день взял на место племянницы толковую женщину. Все постояльцы с глубоким разочарованием восприняли это. Как?! "ЭМИЛИЯ" без Эмилии?! Этого не может быть!.. И вскоре гостиница Карморана превратилась в заурядное заведение. Она оставалась по-прежнему чистой и гостеприимной, однако, того особого уюта, что царил в ней совсем недавно, увы, - уже не было.

Эмилия вздыхала всю дорогу, так и не зная: правильно ли сделала, уступив Эвалду.

Но вот они въехали в столицу. На оставшиеся золотые Поэт купил небольшой, зато дешевый особняк. Дешевый по той причине, что был он старинный. К сожалению, многие горожане предпочитают жизнь "под старину". Они строят новые крепкие дома в стиле "барокко", или "готики", покупают на заказ мебель "под Людовика", или "королеву Викторию", словом, все хоть и выглядит "антикварным", но при этом сделано из особо прочных современных материалов.

Дом же Эвалда был старинный по-настоящему: семь комнат, помещения для слуг, просторный подвал с винными бочками, правда, пустыми, которые Эвалд обещал тут же наполнить, как только они устроят свой быт.

Лучшие издатели столицы, узнав, что поэт Эвалд переехал сюда навсегда, - тут же посетили его и заключили с ним новые контракты. О нем писали все газеты, а весть о его переезде дошла до Короля.

Его Величество пригласил Поэта с супругой во дворец, наградил его Орденом Величия, и тут же назначил Первым придворным поэтом. Это означало, что ко всем дворцовым праздникам, а также ко дню рождения первых лиц государства, Поэт должен был (хочешь - не хочешь!) писать оды и панегирики. Кроме того, если у какого-нибудь вельможи собирались гости, Поэту заказывали поздравительные стихи, как от имени хозяина, так и от имени гостей. Вначале Эвалд сопротивлялся столь обширным заказам, но деньги потекли рекой: ведь теперь, когда у него была семья, он уже не раздавал их нищим и бездомным... Вскоре он даже нанял двух молодых поэтов, назначив их своими секретарями, с тем, чтобы они писали подобную чушь.