Яновский Юрий. Собрание сочинений. Том 3

Роман (из погреба). Дяденька Лавро, есть патрон! (Подходит, достает из кармана, подает.) Вот он. Это ничего, что он без пули?

Мамай (берет). Патрон без пули не стреляет, Роман. Эх, Матвей Степанович! Вам бы с Егором Ивановичем! Он пробился, Красную Армию встретит, начнет все сначала… Значит, умираем непобежденные, это не страшно… (Кричит.) Матвей Степанович!

Варка (кинулась к учителю). Холодный! (Накрыла свиткой.)

Мамай (склонил голову). Народный учитель был с народом. Пускай история знает!

Ромап. Я, дядя Лавро, коммунист — это Егор Иванович сказал… А меня в погреб прячут… Я без вас не могу, и все тут. Давайте знамя, подержу, пока вы будете биться… (Плачет.)

Мамай (подает знамя). Разве коммунисты плачут?

Входит Несвятипасха, неся Коваля.

Несвятипасха. Без счету клал кадетов! А теперь и не отзовешься! (Кладет Коваля.) Лавро, убили моего побратима. Из-за слез свету не вижу! Вставай! Вставай, а то я около тебя лягу!

Коваль. Разве без этого не обойдемся? Держитесь… Красная Армия придет… (Умирает.)

Несвятипасха. Убили моего побратима! (Склоняется над Ковалем.)

Варка. Идут, Лавро! Смерть наша идет!

Мамай. Ну, прощай, Роман… (Целует хлопца.) И ты, Петро… (Целуется с Несвятипасхой.) Много Мамаев тут помирало. А еще больше будут жить! И еще как жить! С любовью, с хлебом, с песней!

Варка. И я верю, Лаврик… Весна вокруг цветет… И все-все вижу… (Обнимает Лавра.)

Мамаиха (входит). Тут жили, тут и помрем…

Мамай. Благословите, бабушка, как обычай велит.

Мамаиха. Благословляю тебя, Лавро. Добрый был отцов сын, мой внук, а людям — оборона. Тебя, Варка, хозяйская дочка, чистая душа… Тебя, Несвятипасха, божье чадо… И тебя, воин Роман…

Роман. И дите наше, оно в погребе?

Мамаиха. Мы честно прошли жизнь. Мы заслужили светлую память у людей.

Роман. Дядя Лавро, я знамя повыше подниму, ага!

Варка. Как я счастлива с тобой, Лавро!

Мамай. Вспомните о нас, потомки!

Несвятипасха(выламывает обгорелую жердину). А ну, подходи пасхи святить!

За сценой нарастают голоса и приближаются, вот-вот вбегут враги.

Темно. Пауза.

В темноте у стены хаты стоят Мамай, Варка, Мамаиха, Несвитипасха, Роман со знаменем. Перед ними враги, нацелившие винтовки. Офицер махнул револьвером, подавая сигнал к расстрелу. Темнота упала, как залп. Тишина. Пауза.

Понемногу вместе с постепенным возвращением света издалека вдруг наминает звучать музыкальное трио. Громче и громче. Вот музыканты подходят, играя, к хате, стоят у боковой стены, не видя расстрелянных.

Дед. Как выскочат из-за кургана! И по коням! Это уже победа настоящая! Пускай теперь Несвятипасха не блажит!

Рыжий. Знамя красное!

Замухрышка. Знамя, как огонь!

В погребе заплакал ребенок. Роман вылезает из-под Несвятипасхи, медленно идет к погребу, поднимает крышку, лезет туда.

Дед (увидев расстрелянных, снимает шапку). Победа… Для кого эта победа? Разве же так можно?.. (Уходит на цыпочках, неся скрипку перед собой.)

Рыжий. Нас послал к ветряку победу поджидать, а сам, боже ты мой!.. (Некрасиво плачет и, взяв под мышку бубен, тоже уходит.)

Замухрышка (прячет сопилку за пазуху). Жили, как люди, померли, как герои… Победа… (Уходит.)

Во двор вбегает Егор Иванович.

Егор Иванович. Все в порядке, дети мои… (Увидел.) Ох, что я говорю?!. Какое несчастье!..

Входит Устин.

Устин (торжественно). Через горы перелез, через реки переплыл, перед Лениным встал! Поклон вам посылает великий человек… (Кланяется до земли.) Сын мой… Мама… (Становится на колени.)

Роман (вылезает из погреба с ребенком на руках). Это вы, дяденька Егор Иванович? И дед Устин! Красная Армия пришла?

Егор Иванович. Пришла, Роман.

Роман. Нас всех расстреляли, а я встал. Чего вы плачете? Теперь Ленин знает нас. И дядю Лавра, и тетю Варю, и моего тэта, и маму, и Матвея Степановича, и товарища Коваля, и бабушку Мамаиху, и Несвятипасху, и всех-всех! Кругом война, а мы живые. Коммунисты. Идею несем. Кругом война, а мы ее несем, несем!

Тишина. Слышен цокот копыт.

Занавес

Харьков, 1937.

Потомки драма в трёх действиях

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Грицько Чорный — тридцати семи лет.

Василина — его мать, пятидесяти пяти лет.

Марийка — его дочь, шестнадцати лет.

Христя — бригадир, двадцати семи лет.

Омелько Петренко — пятидесяти пяти лет.

Семен Твердохлеб — председатель колхоза, двадцати трех лет.

Саня — его сестра.