Ямбы и блямбы

Бомжам с полуистёртой кожей
я, вместо Бога, на халяву,
воздвигну белый храм, похожий
на инвалидную коляску.
В нём прихожане нехорошие,
одни убогие и воры.
Их белоснежные колёса
станут колёсами обзора.
Шиповники бубенчиковые
сквозь ноты литургии лезли.
Я попрошу Гребенщикова
петь популярнее. Как Пресли.
И может, Бог хромую лярву
возьмёт к себе в свои пределы
из инвалидного футляра,
как балерину – «Рафаэлло».
А сам Господь в морях манивших
шёл с посохом, как будто посуху,
и храм стригущею машинкой
шёл, оставляя в рясах просеку.
В этой просеке паривший
стал ангелом не Элвис Пресли,
а Брэдбери, как папа римский,
катящий в инвалидном кресле.

2007

Русские европейцы

Русская немощь
мчится к коллапсу.
Русская немочка
катит коляску.

Лузгаем семечки.
Как ты устала,
русская немочка
из Казахстана.

Вся эта хевря
оплачена в евро –
эти убожества сентиментальные –
прачки, уборщики,
подметальщицы.

Марик из Марфино,
Принц из Стамбула,
русская мафия
немцев обула.
Ваши луддиты – все голубые.
Наши бандиты женщин любили.
Как на Владимирском
лесоповале
водкой блондиночку запивали!..
На фотографии лик её страшен,
русская мафия, мафия рашн.

Послала всех на фиг
из тёплых кальсон
русская мафия
с человечным лицом.

Узкие валютные воткните
запонки,
русской революции
берегитесь, западники.

Научные товарищи, налить
по рюмке!
Научим разговаривать
всех по-русски.

Десятиклассницы
на Пикадилли…
«Класс! Мы в школе
вас проходили».

Годы проходят, лучшие годы,
лучшие кодлы нашей свободы.

Ах, наша юность! Ах, Голден Палас!
Что-то аукнулось, что-то осталось.
Ах, Голден Парус, ах, Голден Палас!
Как нетопырь оттопыренный палец.

Золото Голден, молодо Голден,
кто не угоден, значит, не Голден.
Годен не Голден, годен? –
не Голден.
Мы в Новый год
просыпаемся в полдень.

Пусть продолжается
праздник Господень.
Сильных – на подиум!
Ты ж не бездарный певец
подворотен,
ты – всенароденен,
как греческий ордер.
Хватит.
Лежи, неприлично свободен,
как к голой попе
привинченный орден.

2007

Самые

Мы были самыми крайними
и в молодости, и в старости.
Светились разными гранями.
Это осталось в статусе.

Цигарки самосадные…
Мечтавши о «Тойоте»,
мы были самые-самые –
и это в нас остаётся.

Мы божьи эксперименты.
Сам Бог – занят.
У него саммит.
Пусть наши бабы-легенды
расскажут про нашу самость.

2008

«Красит, извините, мрак…»

Красит, извините, мрак,
давши стольких суперстаров,
сам звезда в зените – Марк
Анатольевич Захаров.

Друг – нужней, чем контрамарка,
жизнь – зависит от кармана,
но в Евангелии от Марка –
его карма, карма, карма.

2008

Чайке

Три телеграммы в город Николаев