Ямато. Японский императорский дом

В конце декабря 1629 года император Го-Мидзуноо отрекся от престола в пользу своей шестилетней дочери Окико. Дерзость отречения, на которое не было получено дозволение сёгуна Хидэтады, отчасти смягчилась тем, что престол достался сёгунской внучке. Бедная девочка стала заложницей судьбы – по причине родства с домом Токугава, отец, ставший после отречения дайдзё тэнно, запретил ей выходить замуж, а в 1643 году заставил отречься в пользу младшего единокровного брата принца Цугухито, известного как император Го-Комё. После отречения императрица Мэйсё приняла постриг и окончила свои дни в монастыре. Сам Го-Мидзуноо, бывший довольно рьяным приверженцем буддизма, в 1651 году тоже постригся в монахи, но от мирских дел не отрешился и продолжал участвовать в них в течение правления троих своих сыновей-императоров – Го-Комё, Го-Сая и Рэйгэна. Умер он в почтенном восьмидесятипятилетнем возрасте в сентябре 1680 года.

Император Го-Мидзуноо вошел в историю не только как долгожитель и безвинный страдалец, но и как великий охотник до любовных утех. Согласно свидетельствам современников, жен и фавориток императору не хватало и нередко он инкогнито посещал столичные публичные дома. А шестнадцатый сын Сатохито, ставший впоследствии императором Рэйгэном, родился у Го-Мидзуноо на четвертом году его монашества. «Пока живешь – радуйся жизни», говорят японцы, и Го-Мидзуноо истово соблюдал этот завет (возможно поэтому он и дожил до восьмидесяти пяти лет, несмотря на все перенесенные страдания и обиды).

Император Хигасияма, «друг сёгуната»

Прежде чем начинать рассказ о императоре Хигасияме, которому удавалось поддерживать дружеские отношения с сёгунатом Токугава, нужно сказать еще кое-что о порядках, царивших в третьем сёгунате.

Во избежание смут и повторения случившегося с домом Ода после смерти Нобунаги, Иэясу установил четкий порядок наследования сёгунской должности, который основывался на приоритете старших сыновей. «Даймё [в данном случае – вассалы] относятся к старшему сыну с особым уважением, – писал Иэясу в одном из писем. – Младшие сыновья – это слуги старшего, связанные с ним родственными узами. Раздоры возникают в том случае, если второй сын пользуется бóльшим влиянием, чем его старший брат». Также был четко определен перечень родственных домов, представители которых могли претендовать на должность сёгуна в случае отсутствия наследников в основной ветви. В случае неповиновения сёгуны не церемонились с братьями – лишали владений, ссылали, а то и принуждали к самоубийству. Суровые порядки, царившие в доме Токугава, обеспечивали поддержание сёгунской власти двояким образом, с одной стороны, они не давали разгореться пламени межродственных раздоров, а, с другой, показывали окружающим (в первую очередь – императорскому двору и местным правителям), что с домом Токугава шутки плохи. Даймё, вдобавок ко всему, разделили на три категории. Давние союзники дома Токугава назывались «исконными даймё» («фудай даймё»), те, кто запятнал себя враждой, назывались «посторонними даймё» («тодзама даймё») на протяжении длительного времени всячески ущемлялись в правах, а родственники дома Токугава относились к «даймё камона» («камон даймё») и имели над остальными некоторые преимущества, но при этом не назначались на высокие должности, чтобы у них вдруг не возникло желания захватить власть. Примечательно, что система заложничества, согласно которой даймё были обязаны жить в Эдо, а при отлучках оставлять в качестве заложников свои семьи, очень скоро распространилась на все категории даймё, хотя изначально касалась только «посторонних». Как говорится, «доверять доверяй, а меч под рукой держи».

Положение императоров во время третьего сёгуната было не настолько плачевным, как при последних сёгунах из дома Асикага, при которых в Киото и во всем государстве царил хаос. Но если сёгуны Асикага, в лучшие времена, считались с императорским двором и пытались изображать хотя бы видимость сотрудничества, то для сёгуната Токугава император был досадной помехой, которую невозможно устранить, так что ни о каком сотрудничестве не могло быть и речи. Соответствующим было и отношение. Расходы на содержание императорского двора утверждал сёгун, сокращая их при малейшем недовольстве, в кормление двору выделялись малоурожайные земли, а братьев наследных принцев, ради большего ослабления двора, принуждали к пострижению в монахи, иначе говоря – изолировали в монастырях. Императору требовались большие дипломатические способности для того, чтобы в подобных условиях наладить хорошие отношения с сёгунатом…