Якудза

– Не поверишь, но мой отец увидел в тебе дар богов. Так ты, конечно, лох по жизни конченый и неисправимый. И, честно говоря, не пойму, что там такого в тебе увидел отец, но в боевом трансе, когда ты орешь, ты не просто орешь. Вместе с криком из тебя выплескивается волна энергии, достойная лучших японских мастеров прошлого. Судя по легендам, эти мастера, применяя совершенный ки-ай, руками рубили камни и доспехи врагов как масло и в одиночку таким криком могли уничтожить и одного врага, и целую армию. Но для того, чтобы освоить искусство генерации этой волны в себе, воины на десятилетия уединялись в горах, проводя время в посте, медитации и общении с духами. И часто после того, как они овладевали этим искусством, им, кроме уединения, больше от жизни ничего не было нужно. Твой же ки-ай совершенные, такого отец не видел никогда. Ты убиваешь не оружием и не руками. Совершенный ки-ай твое оружие. Единственное, что нужно, – это научить тебя им управлять. И чтобы потом ты мог учить этому других.

– Я? Убиваю криком?

Витек рассмеялся.

– А еще чего я делаю? Орать ору, согласен. Ну глюки порой случаются, когда ору. Но…

Александра молча запустила руку за отворот кимоно, половинка мягкого полушария, мелькнувшая за отворотом волшебным образом, притянула взгляд – и Витек осекся на полуслове, начисто забыв продолжение фразы.

«Надо же, какой бюст! Неужели не силикон?»

Однако видение оказалось мимолетным. На стол шлепнулась пачка фотографий.

– Смотри, – сказала Александра. – Может, это тебя убедит.

Витек взял со стола фото, распечатанные на нереально тонкой и идеально белой бумаге. Ну да, этого с дырой в груди он помнил. С Саидом вместе был. Второй из той же команды. Почему-то без головы. Ибрагим, как-то странно всем телом взлетевший над ним в момент удара пальцем в глаз… Но больше всего Витька поразило собственное лицо, искаженное криком. Словно через его физиономию, с детства знакомую по отражению в зеркале, просвечивало чужое лицо. Страшное в своей ярости. Неживое…

Витек аккуратно положил фотографии на стол.

– Саш, положи их обратно, – сказал он. – А лучше сожги.

– Как скажешь, – хмыкнула Александра, нарочито медленно пряча снимки на прежнее место. – Убедился?

Витек кивнул.

– Меня еще мент на допросе спрашивал, из чего это я их расстрелял. Стало быть, не из чего. Криком, что ли?

– Типа того, – сказала Александра. – Выброс энергии, направленный на уничтожение противника. Пока что спонтанный и с непредсказуемым результатом. Но это лечится.

– Совсем? Я снова буду как все?

Александра покачала головой.

– Как все уже не будешь. А вот умению целенаправленно генерировать в себе волну смерти и управлять ею по собственному желанию научить попробуем. Кстати, у тебя в жизни не было никаких странных событий? Инопланетяне не контактировали? Метеорит на голову не падал?

Это было уже более чем серьезно. Причем настолько, что можно было пропустить и лоха, и метеорит.

Он потер лоб. Словно кадры из до боли реального фильма всплыл в памяти давний сон. Горящий средневековый замок, воины в самурайских доспехах и черная фигура на фоне бушующего за ее спиной огненного моря. И рождающийся в ней голос, которым она собиралась что-то сказать.

Или убить.

– Знаешь, Саш, если честно, было, – сказал Витек. – В армии. Нас сразу после призыва, видимо, отобрали, таких не пойми по какому признаку и свезли в одну часть… Семеро нас было. А часть такая, как сейчас помню, не обычная войсковая, а скорее НИИ какое-то за бетонным забором с колючкой поверху… Короче, мы там торчали с полгода, нам говорили, что нас куда-то в горячие точки готовят, – это помню. У каждого была отдельная камера. Датчики всякие на башку одевали, током в уши долбали, правда, несильно. По ночам спать не давали, какая-то хрень там под потолком у них все время бубнила не по-русски. Кино показывали чуть не каждый день – вроде кино как кино, а башка после него разламывалась – спасу нет…

Глаза у Александры загорелись азартом.

– А где эта часть, Витенька? – ласково спросила она.

– А хрен ее знает, Сашенька, – так же ласково ответил Витек. – С вокзалов нас свезли в карантин, а вот уже из карантина отобрали хрен знает по какому признаку и отвезли в ту часть. По ночам на крытых ЗИЛах переправляли. И за каждым летеха вэвэшник присматривал, глаз не спускал. В кузов жратву подавали, а по нужде заставляли прям в ведро, которое потом летеха самолично выносил на каждой остановке. Помню, носа не давал высунуть из-под тента, скотина.

– И сколько вы так ехали?

– Дня четыре. Да только ты, Саш, зря стараешься. После всех этих экспериментов один из нас сначала выть начал по ночам, а потом ночью же выломал двери соседних камер и загрыз всех остальных. Кроме меня.

Александра наморщила лобик.