Яйцо Чингисхана или Вася-василиск

К сожалению, неприятности начались много раньше, еще до применения ракет с интеллектуальными головками. Сверху, откуда-то со стены, спрыгнул еще один особый человек и вломил своей особой ногой. Хорошо, что Василий успел метнуться в сторону, и плохо, что сделал это не столько от ловкости, сколько от страха. Но, оказалось, новая позиция удобна для того, чтобы трахнуть необычного человека прикладом в челюсть. Однако тот был словно железобетонный, и едва покачнулся. Поэтому Василию удалось свалить его лишь ударом под колени. У необычного, так же, как и у прочих людей, имелись там шарниры. Когда удалось окончательно выключить его выстрелом в шею, оторвавшим голову, и привстать, сзади уже подоспел шахид.

Драконьим нутром Василий сразу почувствовал, что канал-складка упирается в его точку уязвимости и открывает для врага. Но вот человеческие глаза еще не видели, что враг выносит ствол своего штурмгевера на уровень пятого спинного позвонка и готов засадить туда игольчатый заряд. Сквозь канал ускоренного времени Василий даже успел уловить картинку из будущего. Рот, разинутый в немом крике — из горла, груди, живота, паха, щек лезут иглы — а вылезти полностью им мешают крючки на основаниях. Мгновенно разрываемая и протыкаемая плоть плещется кровью и на пол падает вместо Василия Самуиловича семьдесят кило фарша. (Кстати, он читал про случаи, когда из того месива, в которое превращается человек, доктора вытаскивали, видимо из спортивного интереса, до трех тысяч игл. Иглы с крючками — в отличие от прямых — были запрещены какой-то международной конвенцией. Но шахиды-моджахеды без особых волнений стали употреблять эти средства, считая, что неверной собаке и на этом свете неплохо бы отведать, что такое настоящий ад. Ну, а потом за передовиками потянулись и остальные, и друзья, и враги исламизма — чтобы не обидно было.)

Однако василиск не забывал о своей принадлежности Пути, поэтому вернулась уверенность, а за ней и знание.

Чувствительные отростки спешно прощупали каналы, и стало ясно, что все они ведут к смерти, переднехвост же хоть и вился, но пока не мог добраться до времени врага. Вражеская складка тянула, захватывала, тяжко обнимала. Василий-василиск жадно вдохнул первородную силу — она, пройдя превращение в жизненных нитях, излилась на канал противника и размыла его гравитационный каркас. Вася-василиск стал пробиваться прямо сквозь мягкий сегмент: переднехвост прокладывал темпоральный шнур, который жарким драконьим дыханием превращался в нормальную складку. При том сегмент страшно мешал шнуроукладчику-каналостроителю, пытаясь склеить его, перетереть беззубыми челюстями и растворить.

Наблюдатель со стороны увидел бы, что Василий заколебался, как морская волна, и вдобавок замерцал. Шахид с воплем недоверия дал очередь, которая не задела призрак…

А вот челюстеруки поймали трепещущие жизненные ниточки воина. Чик — и некоторые уже лопнули, хрональная энергия брызнула из, поди, половины жизненных нитей.

Мощные разрывы покачнули здание и наполнили его глухим рокотом. Еще раньше Василий сумел присесть, полуобернуться и куском арматуры уловить дуло штурмгевера, что отвести его в сторону. Выстрел прошел недалеко от уха. Боевик очень рано отказался от использования оружия и решил покарать «неверного» грубой физической силой. Он хотел вбить крепкую свою ногу в задницу коварного десантника, но тот резко кувырнулся назад. И шахид был подбит толстыми подметками, поразившими его в живот и пах. Воин даже был добр удариться головой о камень и надолго погрузился в себя.

Василий застрочил в осмелевших неприятелей, которые перлись на него чуть ли не в полный рост, и, скосив всю их цепь, заметил одну наклонно вставшую балку. Пожалуй, по ней можно было выбраться на раскуроченную крышу крепости с помощью мини-кошек, вмонтированных в ботинки.

Еще не достигнув самого верха, Василий через здоровенную прореху стал замечать вертолеты (должно быть российские, фронтовые), которые заходили на очередной пуск ракет. Понятно было, что внезапная вспышка света и тем паче гамма-лазерный удар сняли маскировку с тщательно конспирируемой базы шахидов. Этим заинтересовались российские вертолетчики (что-то слишком быстро, не было ли вдобавок звоночка командиру ближайшей авиачасти?), ну и решили огоньком проверить, что там такого интересного.

Вертушки «Камов-100» закладывали крутые виражи, выпускали облака серебристой маскировочной пыли и тучи ярких горячих шаров — все это делалось, чтобы избежать ракет. Соответственно, золотистые огоньки ракетных факелов уходили в сторону серебристой пелены, где умные зенитные головки пытались высмотреть мишени. Из пелены время от времени выныривали черные тетраэдры геликоптеров, которые занимались метанием ярко-желтой «икры». Долетев до цели, «икринки» оборачивались огненными столбами, разлетающимися ошметьями незнамо чего, клубами черного дыма и вонью. Как ни странно, но «цели» располагались порой в самых отсталых частях аула, каком-нибудь курятнике или сарае.