Иафет в поисках отца

— Я вовсе не хотела оставить его в этом ожидании. Но я не смела без твоей воли ответить ему. Я не забыла, Иафет, и никогда не забуду твоего попечения обо мне и что ты освободил меня от гибели. Ни я, ни мать моя не забудем, что ты рисковал жизнью за меня в Ирландии. Ты сделал для меня гораздо более, нежели брат; ты извлек меня из неволи, а может быть, и гнусных пороков. Я всем моим благополучием обязана тебе и долго не в состоянии буду отплатить тебе. Когда я тебя увидела, то внутреннее чувство удерживало меня отвечать Гаркуру без твоего одобрения. Я знаю неприятности твои с Гаркуром, знаю, что вы были с ним» в жестокой ссоре, но он мне говорил столько хорошего о тебе, так чистосердечно раскаивался в своих поступках, что это первое заставило меня заинтересоваться им, и теперь, Иафет, если ты еще сердит на Гаркура, если ты..

— Погоди, дорогая Флита, один ответ мой будет на все твои вопросы.

Я взял руки их, и, соединяя, сказал:

— Бог да благословит вас и сделает вас счастливыми.

Сецилия обняла меня и заплакала.

«Счастье Гаркура, что я влюблен в Сусанну», — думал я.

Потом мы сели, и я рассказал им как меня чуть было не повесили, как я сходил с ума, был квакером, аптекарем и как наконец отыскал своего отца.

— Иафет, это мисс Темпль была с тобою в церкви?

— Да, она.

— Ну, Сецилия, признаюсь вам, что она своей наружностью может ослепить всех, исключая меня, для которого вы ни с кем несравненны, — сказал Гаркур.

— Слова ваши доказывают, что она вас занимает. Поэтому я вновь налагаю на вас наказание. Вы не должны меня видеть до тех пор, пока не приведете ее к нам, чтобы я сама могла судить о ее красоте.

— Если вы вторично меня наказываете, то я должен опять адресоваться к мистеру де Беньону, потому что он один только может исполнить ваше требование.

— Сделайте это, Иафет, пожалуйста, я ее так полюблю!

— Надобно погодить немного, Сецилия. Дела мои не так еще устроились, как Гаркура; я не получил еще согласия от ее родственников. Но я должен оставить вас. Вы, я думаю, здесь обедаете, Гаркур, а мне надобно непременно ехать домой.

Возвратившись домой, я нашел стол накрытым на три прибора. Отец мой, вероятно, ожидал Мастертона. Это предвещало мне много хорошего. Мастертон не мог говорить со мною не улыбаясь и пантомимами показывал мне, что дела мои отлично устраиваются.

— Иафет, — сказал мне отец после обеда, — я надеюсь, что у тебя нет приглашений на завтрашний день. Завтра я по делам буду у Мастертона и желал бы, чтобы ты ехал со мною.

Я ответил, что чрезвычайно рад этому.

На другой день мы с отцом отправились к Мастертону и застали его сидящим за столом, а Кофагуса и Сусанну на софе.

«Заговор приближается», — думал я. Дело было в том, как я уже после этого узнал от Мастертона, что он уговорил Кофагуса приехать к нему с Сусанной за четверть часа до нашего прибытия. Это он сделал для того, чтобы генерал мог видеть мисс Темпль как будто бы случайно. Отец мой думал, что ее и в городе нет. Боже, какая куча интриг на этом свете: заговор на заговоре!

Я поздоровался с Кофагусом, который, не смотря на советы своей жены, надел нанковые широкие панталоны и просторные сапоги и в этом наряде был так толст, что насилу, казалось, двигался.

— Мистер де Беньон, вы, кажется, где-то виделись с мисс Темпль? — сказал Мастертон. — Мисс Темпль, позвольте мне рекомендовать вам генерала де Беньона.

Я подошел к Сусанне; она покраснела и задрожала, увидев моего отца. Я спросил ее, здорова ли она была с тех пор, как мы последний раз виделись. Она заметила, что я это говорил с намерением, и так сконфузилась, что не могла мне ответить. Потом отец мой стал с ней говорить очень вежливо, взял стул, сел подле нее и, кажется, был доволен ее разговором. Наконец, он спросил ее, где она жила, и когда она ответила, что у Кофагуса, то он сказал ей, что непременно явится благодарить его за то, что он был так добр и дал знать, где я. Вскоре Кофагус и мисс Темпль простились с нами, и когда отец мой услышал, что они пришли пешком, то предложил им свою карету.