Ядерный шантаж

Дежурный лейтенант его вопрос проигнорировал. «Уже недолго», – подумал про себя Шон. Пальцы ковырнули в кармане пиджака внутренний шов, и оттуда выкатилась маленькая белая гранула, напоминающая поливитаминное драже. «Теперь осталось ткнуть парня локтем в солнечное сплетение и запихнуть шарик в его приоткрытый рот», – мысленно проговорил Шон последовательность своих действий. Что произойдет дальше, убийце было хорошо известно. Гранула мгновенно растворится во рту, заключенный в ней яд попадет в слюну, и через несколько секунд все будет кончено. Шону не раз приходилось подобным способом отправлять людей на тот свет, но в данном случае спешить не стоило. Его паспорт должен был появиться в отделении не ранее чем через полчаса. Так долго находиться рядом с трупом не входило в планы убийцы. Шон обошел нервно расхаживающего по камере сутенера и уселся на нары. Он не собирался вступать в дискуссию со своей будущей жертвой, да и сутенер тоже не горел желанием пообщаться с сокамерником. Убийца просидел в неподвижности двадцать минут и уже решил действовать, но в этот момент в коридоре раздались торопливые шаги, сопровождаемые пьяными женскими голосами. Дежурный по отделению и его помощник привели к зарешеченной двери КПЗ двух пьяных женщин неопределенного возраста. Те что-то бессвязно бормотали, но вполне членораздельно матерились.

– Нет женских вытрезвителей – вот к нам и везут всякую шваль, – недовольно пробурчал помощник дежурного.

Дежурный как раз отпирал дверь женской камеры и не ответил на замечание своего помощника.

– Выходите, дамочек привезли, – обратился он к Шону и Хусаинову.

Руслан поспешно вышел из камеры, полагая, что его собираются отпустить. Но помощник дежурного удержал его за рукав:

– Куда?! Тебе, приятель, в другую сторону.

Лейтенант с помощником быстро водворили на освободившиеся места задержанных женщин, а Руслана и Шона перевели в мужское отделение. Шон озабоченно оглянулся по сторонам. Многочисленные свидетели осложняли его задачу. В то же время срок его заточения подходил к концу, и убийце приходилось спешить.

Как это часто бывает, появление новых людей в переполненной камере вызвало конфликт.

– А-а, блатные, – недобро оскалился спартаковский фанат.

По блеску его глаз Шон догадался, что парню не терпится почесать кулаки. Прежние обитатели камеры тоже поняли его намерения: бомж забился подальше в угол, алкаши прервали свой разговор. И только Руслан Хусаинов не распознал исходящую от парня угрозу. Он покосился в сторону спартаковского фаната и презрительно хмыкнул.

– Ты чо лыбишься?!

Фанат соскочил с нар и, подлетев к Руслану, нанес ему резкий удар в подбородок. Своей комплекцией Хусаинов превосходил атаковавшего его парня. Но фанат изрядно поднаторел в уличных драках между футбольными болельщиками, а его агрессивное состояние значительно усилило силу удара. Не ожидавший нападения сутенер опрокинулся на спину и ударился головой об пол. В ту же секунду Шон бросился к нему. Он упал на колени перед Русланом и левой рукой приподнял его голову. Правая рука убийцы с зажатой в пальцах гранулой с ядом оказалась перед лицом Руслана.

– Вам плохо? – заботливо спросил Шон.

Руслан разжал губы, чтобы ответить. В этот момент убийца щелчком втолкнул ему в рот ядовитое драже. Язык и небо Руслана тут же онемели, горло перехватил спазм. В следующую секунду распространяющийся по телу паралич навсегда остановил его сердце.

– Да ведь он… – чуть слышно пробормотал Шон и испуганно отшатнулся от мертвого тела.

Общий испуг, крики, вызов дежурного – все прошло именно так, как это себе представлял наемный убийца.

– Я не хотел его убивать! – выл спартаковский фанат, размазывая по лицу слезы, чем только подтверждал свою вину. Все обитатели камеры в один голос говорили: фанат ударил новенького, тот упал, ударился головой и умер. На парня с красным шарфом надели наручники и изолировали от остальных. Дежурный лейтенант доложил по телефону начальнику отделения о чрезвычайном происшествии и, проклиная свою судьбу, сел писать рапорт о случившемся. За этой работой его и застала появившаяся в отделении шестнадцатилетняя девчонка с торчащими в разные стороны от обильного применения лака волосами и лицом, покрытым несколькими слоями декоративной косметики.

– Я паспорт принесла, – объявила девица, подойдя к стойке дежурного.

Она смачно жевала жвачку и не сочла нужным вынуть ее изо рта. Лейтенант оторвался от своего занятия и озадаченно уставился на девушку-подростка, которая уже одним своим внешним видом и развязными манерами могла быть причислена к категории трудных.

– Что? Какой паспорт? – недоуменно переспросил лейтенант.

– Ну, дяди моего! – дыхнув на лейтенанта запахом дешевого портвейна, объяснила девица. – Вы его недавно забрали, и он просил паспорт принести.

До лейтенанта наконец дошло. Правда, внешний вид племянницы плохо соотносился с обликом задержанного интеллигента.

– Давай сюда.

Получив от девицы паспорт, лейтенант раскрыл его и сравнил с данными, записанными со слов задержанного. Все совпадало в точности.