Яд Лаоха

Следующие три часа превратились в дружеские посиделки. Каспея рассказала, что она в курсе всей истории со мной. Между ней и доктором нет секретов. Она доверяет ему больше, чем себе, и с уверенностью может сказать тоже самое про него. Потом рассказала об устройстве этого здания. Оказалось что весь девятый этаж это жилые квартиры, там живет она с внучкой, доктор Тоулс и еще пару его родственников. Сама Каспея приходилась покойной жене Норвала сестрой.

– Чем бы ты хотела заниматься? – вдруг спросила она.

Я замялась с ответом, потому что даже не представляла на что, нынче я способна. Каспея выдержала паузу, внимательно посмотрев на меня и снова заговорила:

– Тебе нужно познакомиться с моей внучкой Ринд, она твоего возраста и скорее всего вам будет легче найти общий язык. Ринд, считай, выросла здесь, так что она отлично знает, как тут все работает и может показать все имеющиеся, так сказать, вакансии. Но конкретно с работой и документами пока повременим из-за состояния твоего здоровья плюс нужно узнать решение Совета, – сказав это, она позвала помощницу и попросила принести чай, а мне мою ненавистную витаминную мутную жижу. Она кстати называется узвар. Я не перестаю удивляться, как переплетается мой мир и этот. Очень много слов, какими наш народ пользовался в старину. Все это время пока мы мило общались, в основном говорила Каспея. Это у них семейное. Я сначала удивлялась Норвалу и его болтливости, а тут еще интереснее… Я отвлеклась на свои мысли и пропустила момент, когда она начала рассказывать о своей семье.

– У меня два сына Сван и Финр, у обоих по трое детей. Ринд это старшая дочь Финра. Живут в разных городах, но часто навещают. Ринд с рождения была со мной, так как она от первой жены Финра. Бедняжка, умерла после родов. Худая слишком была, врожденные болезни какие-то еще были. В общем, осложнения пошли, удалили матку, случился сепсис, и не спасли… Финр запил тогда, не до дочки было, но сейчас все хорошо. Вторая жена ему двоих родила, живут, горя не знают.

Я сидела, слушала ее, а у самой таких историй хоть отбавляй. Пять лет пролежав в больнице, каких только историй не услышишь. Но мне-то нынешней рассказывать особо нечего. Истории из своего мира рассказать не могу, и несколько раз ловила себя на том, что я открывала рот с желанием рассказать что-нибудь про себя и родителей… Потом вспоминала, где я, закрывала рот и продолжала слушать эту милую женщину. В эти моменты я видела, как Каспея смотрела в мои глаза, видимо, меняли цвет, но она ничего не сказала по этому поводу. Ближе к обеду пришла Роуз, отвести меня в палату. Каспея на прощание сказала, что вечером отправит ко мне Ринд. По возвращению, я сразу легла на кровать, слабость накрыла меня на подступах к палате. Желудок скрутило так, что бросило в пот. Насыщенное утро получилось, рано встала и ночь плохо спала. Роуз принесла мне обед и приготовилась подключить ко мне какой-то аппарат. Справившись с едой, выпила все лекарства, что дала мне Роуз, потом быстро переоделась в больничный халат и легла. Видимо моментально отключилась, так как уже не видела, как она устанавливала на мне какие-то провода и трубки. Снился папа. Мы шли с ним по парку, я крепко держала его за руку. Мне тогда лет шесть было. Помню отчетливо тот день. Мы после парка пошли в магазин маме выбирать подарок на день рождения...

Проснулась вечером от стука в дверь. Открыла один глаз и увидела на пороге молоденькую пухленькую девушку. Лицо круглое, волосы каштановые, заплетены в две косы. На макушке заколка в виде цветка пиона. Свободного кроя ярко-розовое платье и белые балетки. Она увидела, что я проснулась и смелее вошла в палату. Поздоровалась. Это была Ринд, внучка Каспеи. Тут было сразу видно, очень на нее похожа.

Я взглядом показала на табуретку. После сна я почему-то плохо ощущала свое тело, приподняв голову, поняла, что мне это дается очень тяжело. Ног не чувствовала. Но не стала пугать девушку, просто продолжала лежать. Как странно, утром я чувствовала себя отлично, а сейчас совсем нет сил.

Ринд, подвинув табурет поближе к кровати, села на него. Внимательно посмотрела на меня и спросила:

– Плохо да? Мне Роуз позвать?

– Нет, – прохрипела я, – все в порядке, – сказала и удивилась своему голосу, не так как-то он звучал.

– Ты не молчи главное, сразу говори, если вдруг что, – затараторила Ринд, – как мне тебя можно называть? Дядя зовет тебя Ира. Можно так?