Яд Лаоха 2

Комната ощутимо нагрелась, я даже услышала, как стали потрескивать стены. Или мне это кажется? Подошла к одной из них и прикоснувшись резко одернула руку, она была такой горячей, что на подушечках пальцев тут же вздулись волдыри. Ожог! Вот это да! Почему же когда я брала ручку двери и шла к окну не обжигалась? Отошла подальше от опасной стены и легла на кровать, подтянув колени к груди. Не знаю сколько времени я провела в этой комнате, но очень сильно захотелось пить и есть. Я лежала с закрытыми глазами и прислушивалась к тихому треску этой жаркой комнаты, а когда услышала громкий треск над потолком я распахнула глаза и увидела, как в комнате заметно потемнело. Повернулась с одного бока на другой я посмотрела на задернутое шторами окно, вечереет? Странное тут место. У Живы я не чувствовала голода и всегда было светло, а тут похоже все по-другому. Перевела взгляд на комод. Может он мне все же оставил еды? Поднялась и подойдя к нему стала открывать поочередно ящики, но все были пусты. В шкафу так же ничего не обнаружила. Заглянула под кровать, не зная, что можно там найти, я разочарованно вздохнула и снова легла. Стемнело, стены стали остывать и чаще потрескивать. Странная комната, ни одного осветительного прибора. В этой темноте каждый треск заставлял меня вздрагивать. Порой мне казалось, что кто-то стоит возле двери. Несколько раз я звала Чернобога и просила не пугать меня. Вставать с кровати я боялась, но отчетливо слышала, как кто-то навязчиво просил меня выйти. Мне предлагают ночью выйти в пустыню? Чтобы там меня кто-нибудь сожрал? Я закрыла ладонями уши и накрывшись покрывалом стала петь песни, потом специально громко разговаривала сама с собой и придумывала варианты моего монолога для Кощея. Я ждала, когда он вернется, но он все не приходил. Я уж, грешным делом, хотела ему отдаться, чтобы он отпустил меня и больше не делили между собой с Яром, но вспомнив Киру, я не хотела бы иметь такую дочь. Промучившись, я наконец уснула. Во сне мне стало холодно, тонкое покрывало совсем не согревало меня. Проснувшись окончательно от того, что тело бьет мелкая дрожь, я надела носки и с трудом натянула джинсы. Полежав так немного, я замерзла окончательно, пришлось встать с кровати для того, чтобы размяться и попробовать согреться, делая хоть какие-то движения, но почувствовав, что пол держал дневное тепло, я легла, свернувшись калачиком и подоткнув покрывало, стала немного согреваться. Вскоре я снова уснула.

— Чертов Кощей, кто ж так добивается женщину? Учился бы у Яровита, — злобно сказала я когда открыла глаза. В окно бил яркий свет, а я отлежав на полу все свои косточки еле села. Шея затекла и болели почему-то ребра.

— Чернобог! — крикнула я. — Кощей-Мориарти! Иди, поцелую! Отпусти меня! Я в туалет хочу… и пить… сильно, — сказала я уже не так громко, так как першило горло.

Повертела головой, но ничего не изменилось, только температура в комнате стала комфортнее, поэтому я снова сняла с себя джинсы, завернула поплотнее простынь на себе и вышла за дверь. Приставила козырьком ладонь ко лбу, прищурилась и посмотрела вдаль. Ничего нет, один песок, оглядела свою комнату и это реально был просто куб с белыми бетонными стенами посередине пустыни. Обойдя сие странное жилье, я отошла подальше справить нужду. Солнце нагрело песок так, что носки уже не спасали мои ступни от ожогов, я спешила вернуться, но не могла быстро передвигаться, а когда, наконец взявшись за ручку, я начала тихо радоваться тому, что сейчас скроюсь в прохладе, но пришлось резко одернуть руку. Дверная ручка была горячая, как и сама дверь. Обернув руку тканью, заметила синяки от вчерашних моих щипаний, оглядев их я снова потянула за ручку, вот только дверь оказалась заперта.

— Не смешно, Чернобог, открывай, — крикнула я и схватилась за горло. От сухого воздуха и жажды гортань резко заболела. Я начала дергать ручку сильнее и при этом пинать дверь. Солнце стояло прямо над головой и совсем не было тени от этой коробченки. Я еще раз обошла ее и встала напротив окна. Камень найти бы, но походив в округе не нашла вообще ничего, кроме этого, проклятого песка. Тогда я снова обмотала руку и размахнувшись ударила по стеклу. Оно загудело, но не разбилось. Так, надо сильнее, но страшно. Всегда боялась порезаться, но голову уже напекло так, что начинало тошнить, поэтому разозлившись я ударила со всей силы. Меня откинуло на пару метров. Что это было? Нет он явно надо мной издевается!

— Чернобог! — хрипя позвала я. От этого падения и жары голова еще сильнее закружилась, появились рвотные позывы и я, встав на четвереньки поползла к двери. Подергав еще раз ручку, накинула на голову и плечи край простыни, села облокотившись спиной к двери и уперлась лицом себе в колени. Кожу нестерпимо жгло даже через ткань, дышать становилось все труднее и закрыв глаза, я подумала: «Неужели я тут умру? Что-то плохо они заботятся о хранительнице какой-то там искры».

— Что ты натворил? — вдруг слышу я гневный голос Живы.

— Приведи ее ко мне, — злобно сказал кому-то Кощей.