Яд Лаоха 2

Сония кивнула и поспешила в комнату. Она последний раз была в кинотеатре с Кирой, когда ей было десять лет. Приехав на место, она разочарованно вздохнула. Три боевика, ужасы и детский мультфильм. Такое она точно сейчас смотреть не хотела, поэтому они решили погулять по городу и полюбоваться вечерними огнями на новой набережной Таклинского водохранилища. Это было самое настоящее свидание, о каких ей рассказывали подружки, когда им было по восемнадцать лет. У Сонии оно случилось впервые. Она шла под руку с Лансом и была счастлива. Он купил ей горячий напиток, подсунул в карман несколько конфет, обрадовал тем, что завтра он останется дома и хотел бы вместе с ней навестить его родителей, а проходя мимо цветочного магазина, заставил взять в руки небольшой горшок с домашней лалией. Почему заставил? Да потому что она отказывалась и говорила, что купанов ей за глаза хватит и нести горшок в руках она совсем не хочет. В конечном счете он сам нес этот горшок, а плечи Сонии согревала его толстовка. Ланс всю дорогу пытался завести ее в разные кафе и бары, но Сония отказывалась, ей было хорошо с ним наедине и в свой счастливый мирок она не хотела впускать никого постороннего. Ночь подходила к концу и нужно было возвращаться, чему Сония, собственно, и радовалась, потому что не нужно было расставаться с Лансом и ждать их следующей встречи, ведь они живут в одной квартире и будут вместе спать под одной крышей и скорее всего в одной кровати.

День 23

Майор Ивар Леннс

Позавчера Ирьен отнесся к моей новости спокойно, ответив, что он так и знал, а вот мои сестры удивились. Особенно Камила:

— Сестра Ирьена Гудбранта? Рехнулся? Она ведь еще ребенок.

— Вообще-то ей двадцать лет, — спокойно ответил я на ее возглас.

— Как двадцать? Я помню ее совсем маленькой.

— Сестра, вспомни сколько тебе лет.

— Не напоминай. Ладно, когда у нас общий сбор у Розаны?

— Послезавтра в семь.

Так вот сегодня вечером везу Марит заново знакомиться с моими сестрами. Теперь она моя невеста, а не сестра маньяка Ирьена как его за глаза называли сестры в мои студенческие годы. Подряд два дня я был на работе допоздна, а ночью в объятиях Марит и мы не спали почти до утра. У меня сейчас такой эмоциональный подъем, что я даже не чувствую усталости. Сегодня Крауз дал мне выходной, узнав о том, что я начал встречаться с Марит.

— Назло Вайту и Томпсону, отдохни там с девочкой, — сказал он напоследок, когда я выходил из кабинета. Томпсон находился на задании уже четвертый день и пока не в курсе, что я нарушил все его планы по завоеванию недотроги. Придется ему на ком-то другом тренировать свой охотничий инстинкт.

Обнимая спящую Марит, я задумался о том, что сегодня вечером приезжает дядя Рон со своей женой и хрюкающими сотаками, так что этой ночью мне придется спать у себя. Не знаю, поедет ли ко мне Марит, но проводить ночь в одиночестве я уже точно не хочу. Вспомнив свою квартиру, я скосил взгляд на невероятно милое лицо. Как я раньше не замечал ее красоты? Захочет ли она жить со мной? Невольно вспомнил Ири и ее реакцию на простенький интерьер своей квартиры. Ири! Я не вспоминал ее целых два дня. Я был занят работой и думал о Марит. Тем более она постоянно присылала мне сообщения, напоминая о себе, в отличие от Ири. Такими и должны быть нормальные отношения, когда в течение дня созваниваешься или перебрасываешься сообщениями с любимым человеком. Я только сейчас понял, что с Ири меня ничего не связывает. Я для нее просто знакомый, который навязывал свою любовь. Ее можно понять, она тогда была не в том состоянии, чтобы здраво рассуждать, да и я молодец, выдумал для себя идеальный образ девушки. Хорошо, что теперь у меня есть о ком заботиться и я постараюсь сделать Марит счастливой. Со вчерашнего дня уже и так начал ее радовать, рассказал, как я навестил Йенсена. Вечером созвонившись сначала с Хенриком, я сразу после офиса поехал к ним домой. Хенрик даже не догадывался о причине моего визита и с порога рассказал мне о том, что его сынок лежит сейчас в кровати с перевязанной головой. Я попросил проводить меня до его комнаты и надо было видеть лицо этого паршивца, когда я ступил на порог. Оказывается, он побоялся признаться отцу, кто пробил ему голову и за что, но я обо всем сразу же рассказал. Меня порадовало как он натурально заплакал, когда Хенрик позвонил при нем в лигу и отменил свою заявку. Суровый тренер не остановился на этом, он хлестанул на эмоциях своим ремнем из довольно грубой кожи ему по ногам и пообещал после выздоровления вместо ногбола службу в специальном отряде с удвоенным сроком пребывания.

— Давно проснулся? — спросила у меня Марит, заставив меня вынырнуть из воспоминаний вчерашнего вечера. Она прильнула ко мне обнаженным телом, крепче прижимаясь.

— Только что, — ответил я, целуя ее в лоб.

— У меня сегодня с двенадцати до четырех практика.

— Выходной же сегодня.

— У нас третейник — это не выходной, а день практики. Чем планируешь заниматься?

— Поеду домой, нужно прибраться, чтобы ты не сбежала от меня, как только придешь ко мне в гости.