Яд ее поцелуя (СИ)

— И Стене охотно пошёл навстречу пытливому искателю, — Илзе старалась говорить спокойно, ровно, но нотки злой иронии всё норовили пробиться в голосе, выдать спрятанные эмоции. — Такая неслыханная удача — спровадить в храм доверчивого глупца, которого, случись что, и не хватились бы. Что бы смог поделать его кузен, бессильный на чужой земле не меньше Блейка? Ничего. Сгинул бесследно — сам виноват, нечего было в эти дикие края приезжать. И что ожидало фрайна Рейни в храмовом подземелье? Настоящие испытания? Или отправили бы змеям на корм?

— Во имя Матери, что ты такое говоришь? — Озара одарила возмущённым взглядом нависающую над ней Илзе. — Никто бы его не съел, что за глупые предположения? Да и ты с ним пошла, а коли так…

— То на нижний уровень, где, полагаю, обитают другие, куда менее разумные змеи, его не отправили.

— Никак не возьму в толк, чем ты так недовольна? Или он дорог тебе, этот фрайн?

— Нет, — отрезала Илзе более поспешно, чем следовало.

— Он вроде из придворных, а Ив рассказывал, что разыскал тебя во дворце франского государя, — Озара проницательно в сестру всмотрелась, подмечая то, что показывать Илзе вовсе не хотела.

— Во дворце я пробыла совсем недолго, а вельмож там целая толпа ходит, всех и не упомнишь. Доброй ночи, Озара.

Илзе сбежала.

Развернулась и покинула кабинет сестры прежде, чем подозрения её укрепятся окончательно. А назавтра с утра поедет в гостиный дом и наконец переговорит с Блейком начистоту, с глазу на глаз.

* * *

Выяснить, в каком гостином доме остановился фрайн Рейни, большого труда не составило. Ив ещё накануне, назначая свидание прелестной Ирис, расспросил о том Стене и охотно назвал адрес тёте. По некоторому размышлению Илзе отказалась от идеи предупредить о своём визите заранее. Всё же дом для постояльцев, общественный, не частный, и в Изумирде Блейк всего лишь один из великого множества стекающихся в город приезжих, ничем не выделяющийся среди них, а не важная птица высокого полёта, на аудиенцию к которой просто так не попадёшь.

В последний момент на подножку наёмного экипажа, ожидающего перед оградой дома клана Чароит, заскочил Ив, опустился на сиденье подле Илзе.

— Я с тобой поеду, любезная тётушка, — племянник стукнул изнутри по крыше экипажа и тот тронулся.

— Зачем? — удивилась Илзе и лишь затем вспомнила о записке, которую сама же и писала под диктовку Ива. — Ах да, твоё свидание… думаешь, пойдёт арайнэ Ирис с тобой?

— Отчего нет? — Ив улыбнулся с оттенком самоуверенного превосходства, вытянул длинные ноги поперёк салона.

— И впрямь, — усмехнулась Илзе. — Только как вы друг друга поймёте без переводчика?

— Поймём как-нибудь, — со свойственной юности беспечностью отмахнулся Ив. — Всё лучше, чем пытаться вести беседы при моей маме и брате Ирис. А, и ещё этом их переводчике. Ты слышала, как он слова безобразно коверкает?

— Слышала. Но на франском говорит бегло, без заметного акцента. Скорее всего, полукровка, вырос на имперских землях, пусть и явный азарец по виду.

— И брат её…

— Молочный брат.

— Что значит молочный?

— Мать Ирис была кормилицей фрайна Реджинальда Рейни. Их обоих вскормили молоком одной женщины.

— Что же это за родство такое? И, выходит, он Ирис не родной брат? — слегка растерялся Ив и сразу нахмурился. — Странно, мне показалось, будто родной…

— Вот как?

— Ты говоришь, он знатный фрайн… а она тогда нет?

— Ирис аранна, простолюдинка, неблагородного рождения, — пояснила Илзе.

— Значит, её и Реджа…

— Фрайна Рейни.

— Она зовёт его Редж, а под фрайном Рейни, вероятно, подразумевает Блейка Рейни, — возразил Ив. — Получается, что Ирис и Реджа связывает только молоко её матери? Что за ерунда?

— В клане Сагилит есть женщины, в чьих жилах не течёт кровь змеерожденных.

— И эти женщины члены клана, однако змеерожденными они от того не становятся, верно же? Или во Франской империи тоже принято заботиться о любых родственниках, даже связанных столь причудливыми узами?

Илзе достаточно времени провела в Империи, чтобы убедиться — родственные связи, кровные и нет, вещь сложная, запутанная, во многом зависящая от самих людей. Не было чёткой схемы, строго соблюдаемых правил, кто о ком должен или не должен заботиться, кто кому и кем приходится, кто в какой род вступает и кем считается, если по каким-то причинам рода этого лишается. И степень близости родства, особенно некровного, толковалась по-всякому, зачастую по желанию, угоден ли родственник, достоин ли. Отцу Блейка требовался наследник, оттого он и признал незаконного сына, а вот кабы был сын, в освящённом брачном союзе рождённый, и жизнь Блейка по совершенно иному пути пошла бы.