Яблоко Монте-Кристо

– Они жили счастливо, – всхлипывала Соня, – и вот что вышло! Зоя умерла, а Лялька почти ума лишилась! Ей со вчерашнего дня сильные транквилизаторы колют. Только какой смысл? Она, правда, плакать перестала, просто спит. Все хлопоты на меня упали. Хорошо хоть, у них дома деньги нашлись. Ой, вообще чума! Нормальный гроб дорого стоит, но ведь не хочется же Зою в ящик, обитый ситцем, класть. А сколько всего надо! Покрывало, тапочки, автобус-катафалк, кремация, отпевание, и везде кошелек расстегивать! Сэкономить негде! Без цветов никак!

– Думаю, вам помогут родственники, – подсказал я, – или коллеги по работе Зои и Ляли.

– О господи! – горько вздохнула Соня. – Зоя давно дома сидела, ее НИИ развалился, всех, кого можно, раньше времени на пенсию выперли. Лялька в агентстве работает, театральном. После того как Игорь умер, у нее с деньгами не особо стало. Ну как вам объяснить! Шуба у Ляльки сейчас не из норки, а из нутрии, ясно?

Я кивнул и решил продолжить беседу:

– Насколько я понял, Андрей, отец Игоря, ушел из семьи?

– Ага, – подтвердила Соня, – мужчины сволочи, если дома имеется больной ребенок, мигом на сторону бегут. У Зои с мужем разлад начался после того, как у Игорька рак обнаружили. Не захотел отец о сыне беспокоиться, слинял вскорости после рождения Веры.

– И Зоя с ним отношений не поддерживала?

Соня пожала плечами:

– Вот тут ничего не скажу, она о бывшем супруге никогда не упоминала!

– Но, наверное, следует все же ему сообщить о смерти первой жены?

– Зачем?

– Ну… так положено.

– Они давно разбежались, со скандалом.

– Смерть заставляет забыть о разногласиях, – покачал я головой.

– Ага, – презрительно фыркнула Соня, – только не Андрея. Когда умер Игорь, Зоя и Ляля чуть с ума не сошли! Вместо того чтобы похоронами заниматься, сели на диван, обнялись и давай рыдать. Пришлось мне всем рулить.

Я откинулся на спинку кресла, а Работкина вновь затарахтела без умолку.

Увидав, что от ближайших родственниц покойного толка нет, Сонечка решительно взялась за вожжи, первым делом она вызвала агента, тот быстренько пощелкал калькулятором и объявил цену похорон. Работкина пошла в спальню, где, прижавшись друг к другу, сидели мать и жена Игоря, показала им калькуляцию и попыталась вернуть женщин к мрачной действительности.

– Где деньги взять?

– В секретере, – прошелестела Зоя, – вот ключ.

– В коробке лежат, – безучастно добавила Ляля, – в синей.

Соня двинулась было в указанном направлении, но тут мать покойного тряхнула головой и воскликнула:

– Дай посмотреть на квитанцию.

– Пожалуйста, – обрадовалась Работкина, меньше всего желавшая заниматься погребальными процедурами.

Зоя вцепилась в бумагу и застонала:

– О-о-о! Нет!

– Дорого?! – насторожилась Соня. – Я выбирала, что подешевле, только, увы, если…

Но родственница не дала ей закончить фразу. Зоя вскочила на ноги и ринулась к двери.

– Как ты могла, – заголосила она, – решила сунуть Игорька, словно собаку, в дешевый ящик!

Ляля бросилась за свекровью, Соня поспешила за женщинами, а те налетели на агента с криком:

– Нам нужно самое лучшее!

Напрасно Соня пыталась привести разумные доводы типа «покойному все равно» и «зачем же деньги профукивать».

Ляля и Зоя словно с ума сошли, обе в один голос твердили:

– Игорьку самое шикарное.

Кстати говоря, невестка со свекровью частенько раздражали Соню своей манерой говорить хором, а еще Зоя могла начать фразу, а Ляля ее закончить. Только не подумайте, что речь идет о банальных выражениях, ну, типа, мать произносила: «На улице сегодня хорошая… – а Лялечка договаривала: – …погода».

Нет, дело обстояло по-иному. Порой Зоя задумчиво тянула:

– Удивительно, почему…

– …то пятно не отстиралось от скатерти, – подхватывала Ляля, – вроде самый обычный кусок масла уронили.

Соне оставалось лишь удивляться, каким образом невестка сообразила, о чем размышляет свекровь. Похоже, женщины ухитрялись думать в унисон. Но сейчас речь пойдет не об удивительно нежных отношениях, связывающих молодую и пожилую хозяек, а об Андрее.

Когда Соня сообразила, что похороны Игоря влетают в непомерную сумму, она предприняла последнюю попытку урезонить вдову, показала той счет и воскликнула:

– Видишь цифру?

– Да, – тихо ответила Ляля.

– И что скажешь?

– Ничего.

– Так мы заказываем церемонию по высшему разряду?

– Верно.

– Берем гроб за десять тысяч долларов?

– Да.

– С кондиционером?

– Да.

– С телефоном?

– Да.

– Ляля, – взвыла Соня, – ну приди в себя! Игорь не сумеет никогда воспользоваться трубкой. Это раз! И второе, где деньги найти?

– В серванте.

– Там и четверти нужного нет!

Ляля захлопала глазами.

– Да?

– Да! – рявкнула Работкина.

– Возьми в долг, – не дрогнула Ляля.

– У кого?

– Не знаю, – равнодушно отвернулась Ляля, – у Игоря должно быть все самое лучшее. Не мое дело, где деньги достанешь.

И тут у Сони кончилось терпение.

– Смею напомнить, что усопший – твой муж, – буркнула Работкина, – поэтому кое-какие проблемы придется все же решать тебе, не мне.

Ляля растерянно взглянула на родственницу, потом схватила телефонную книжку и сунула Соне:

– Вот, обзвони народ, пусть дадут, кто сколько сможет, я потом верну.