Яблоко глубины

В смысле: серьезно сориться. А что касается немилосердно избить и Ахмата и вышвырнуть его с работы – так это за милу душу! Не менее полутысячи долларов каждый месяц обеспечивают вполне приличный достаток. Такой, о котором довольно многие из подобных Ахмату способны только мечтать…

Но тут инструктор прервал течение невеселых мыслей. Он вдруг увидел этого белого человека – причину возникновенья их… Белого идиота , который погрузился на совершенно недопустимую глубину, – идиота, уже едва различимого, вообще, в сумраке теней дна!

Но это было не все. Клиент замер, как полудохлая рыба, которую перевернет вскоре брюхом вверх. И он при этом держит в руках какой-то непонятный предмет, который переливается, как это показалось инструктору, всеми цветами радуги. Предмет… или какое-то неясное существо… опасное, может быть!!

О, всемогущий Аллах!.. О, чтобы всевозможные иблисы, ифриты и джины обрушили свои ятаганы и когти на головы любопытных !!!

Ахмат немедленно стравил воздух и оказался около Кузнецова столь быстро, что даже и у него, бывалого подводного волка, словно холодной иглою кольнуло сердце. Сдавило, как тисками, виски… заныли запломбированные зубы и резко потемнело в глазах…

Терзаемый этой смурью, Ахмат попытался выбить, вытряхнуть подозрительный предмет из руки клиента, не прикасаясь при этом, вящей осторожности ради, к поверхности самого предмета. Однако турбулентный поток, создавшийся в результате отчаянно быстрого погружения дайвера, слегка отклонил направление его движения под водой.

И левое предплечье Ахмата глубоко погрузилось в радужное сияние…

ГЛУБИННАЯ РОКИРОВКА

…Трепещущее кружево перемен, мгновение назад вольно пронизывавшее Вселенную, скукожилось вдруг и втиснулось в типовые колодочные очертания повседневного эго . Все стало простым и пресным (за исключением неугомонной морской воды). Привычный мир прильнул к сердцу, стыкуясь ощутимо и плотно, словно загубник воздухоносной трубки с десной инструктора.

Ахмат всплывал осторожно, следуя правилам. Старательно вымеривая дыхание. При этом он держал крепко за запястье левой руки клиента, который выкинул свинский фортель, но, кажется – благословенен Аллах! – оставался более-менее невредим.

Вот, наконец, и поверхность. Она встречает привыкшие к подводному сумраку глаза резкими перемигивающимися бликами. Фыркнув и развернувшись, Ахмат увидал борт катера, с которого проводятся погружения. Он был на удивление близок (опять же слава Аллаху), двухпалубный стройный корпус возвышался белоснежной скалой над всплывшими, бросая на воду краткое крыло тени.

Инструктор привычным движеньем стащил под водой с ног ласты и перекинул их через невысокий поручень на корме. Затем проворно полез, постукивая о борт болтающимся дисплеем, вослед за ластами по опущенному с катера в воду трубчатому легкому трапу.

Напарник был на посту. Али немедленно побежал навстречу, изображая зачем-то на лице фирменную «открытую и простодушную белозубую улыбку», так умиляющую клиентов. С какой-то официантской услужливостью он придержал за вентиль тяжелый баллон инструктора.

– Смотрел бы лучше за белым! – выплюнул Ахмат воду едва не в лицо помощника. – Сейчас не время паясничать. Этого идиота (инструктор показал большим пальцем через плечо и за борт) вдруг понесло на глубину куда больше, чем даже недопустимые тридцать метров, и я едва…

Али отступил на шаг и уставился на Ахмата. Как если бы вместо хорошо знакомого приятеля перед ним предстал вдруг варан, сбежавший из каирского зоопарка (и удостоившийся от местной прессы безосновательного прозвания «людоед»).

– Вы… говорите по-арабски, сэр? – выдавил из себя напарник, и челюсть у него потерянно отвалилась.

– Иблисово дерьмо!! – взорвался Ахмат. Он чувствовал подступающую тошноту начинающейся «кессонки», в глазах темнело… – Я, кажется, этим самым арабским языком говорю, что сейчас не до раздолбайских твоих ужимочек! Я и клиент подхватили кессонную болезнь . А барокамеры на борту у нас нет, как ты знаешь! И, если ты не хочешь потерять место…

Ахмат не договорил. Он вдруг обратил внимание, что помощник, стоящий перед ним в изумлении, начинает плавно раздваиваться… и копии-близнецы, не меняя положения тел, медленно подаются куда-то вперед и вверх…

Инструктор не успел удивиться этому фантастическому явлению, потому что он в тот же миг потерял сознание.

…И в тот же миг, примерно, Сергей Кузнецов безуспешно пытался выбраться на борт катера. Баллон, словно чугунное ядро, тянул назад в воду и влажные ладони соскальзывали по поручням. И у почти-топ-менеджера невыносимо и все быстрее громыхало в висках… и его тошнило.

Ну почему эти шоколадные ребята, обыкновенно столь расторопные, почти дерущиеся между собою за честь помочь, – сейчас медлят?! Сейчас, когда ему действительно нужна помощь…