Я вызвал ЭТО

Следом за нами, в подвал дома спустился бодрый дедок, оказавшийся старшим по подъезду и, непосредственно, хозяйка подвала с испорченной дверью, – неопрятная, говорливая женщина средних лет. Она бодро жестикулировала, обвиняя в случившемся всех в округе, начиная с Селеверстова, по-видимому, ее соседа с какой-то там квартиры и заканчивая всей местной школой, расположенной рядом с домом. От нее сильно пахло алкоголем и сквернословила она через слово, поэтому, Вячеслав Иванович не стал заострять внимание на ее словах. Он, по-быстрому, достал лист бумаги и, не отходя от двери со следами возгорания, набросал протокол, в котором, помимо него самого, неохотно расписалась хозяйка подвала и старший по подъезду. На этом наш выезд можно было считать завершенным. Ничего интересного не случилось, и снимать, решительно, было нечего. И тут мне в голову неожиданно пришла шальная идея о том, как сделать репортаж из ничего, – не зря же я полгода проработал видео-оператором, делая из обычных вещей, яркие, запоминающиеся новости.

Решившись, я повесил камеру на шею и быстро подбежал к обугленной двери. Поелозив по ней руками, рискуя подхватить занозу, я на совесть измазал обе ладони сажей, после чего, мухой кинулся к начальнику расчета и, став на носочки, так как он был мужик здоровый, провел своими ладонями по потным щекам Вячеслава Ивановича. Получилось отлично, – он, как главный герой американских боевиков, которые в те времена крутили по всем приличным видеосалонам нашего города, выглядел брутальным: крутым и чумазым. Пока Слава двигал свою челюсть взад-вперед, пытаясь понять, что я делаю, я ухитрился нахлобучить каску ему на голову и, повернувшись, дал деру.

Я быстро бежал к выходу из подвала, так как попасться в большие Славкины лапы раньше времени, никак не входило в мои грандиозные планы. Мне в спину летели оскорбительные слова, каждое из которых заканчивалось одним и тем же вопросом:

– Смешно тебе, да?! Посмеяться решил?!

А также, звучали предупреждения того, а вернее, – куда он мне засунет свою каску, когда догонит. Самого описания процесса не было, просто констатация факта и я за это был ему благодарен.

Выбежав из подвала, я схватил старую, пожелтевшую газету, которая была свернута в трубочку и сунута за батарею, расположенную в подъезде дома. Я боялся, что газета окажется мокрой и из моей затеи ничего не выйдет, но газета оказалась сухой. Пару раз чиркнув зажигалкой, пламя схватило ее и больше не отпускало. С горящей газетой в руках я вернулся к двери, ведущей в подвал. Судя по топанью, раздающемуся за ней, Вячеслав Иванович уже достиг подножия лестницы, ведущей наверх и вскоре выберется на поверхность. Открыв дверь в подвал, я бросил туда горящую газету и захлопнул дверь обратно, фактически перед Славкиным носом.

Самый лучший вид на выход из подвала, на мой взгляд, находился слева от крыльца подъезда, но времени занимать позицию у меня уже не было. Отработанным движением включив камеру и опустившись на одно колено, так, чтобы большая голова Никитина, которая вот-вот должна была показаться из-за двери, оказалась выше уровня объектива, я нацелил камеру на дверь и стал ждать. За дверью раздалось топанье сапог, видимо, начальник пожарного расчета тушил газету, потом дверь распахнулась, чудом не задев меня и чумазый, в клубах дыма, но с каской на голове, из-за двери в два прыжка выпрыгнул Вячеслав Иванович. Его глаза смотрели прямо в мои, которые располагались с обратной стороны видеокамеры, из ноздрей шел пар, из глаз летели искры. Если бы из головы Никитина в тот момент, полезли рога, а он сам бы превратился в минотавра, – я бы не удивился…

Под дружный хохот пожарной дружины, Вячеслав Иванович еще долго гонял меня вокруг машины, пытаясь выяснить:

– На кой черт ты все это проделал и за каким лешим еще и на камеру снял?

А потом, видимо, до него дошло. Нет, довольным он не выглядел, но помог мне организовать ребят, по моей задумке, – для более правдоподобного сюжета, нужно было заснять, как именно возле того подъезда, из которого только что выбежал самоотверженный пожарный, остальная команда складывает гидрант и убирает его на место – в пожарную машину. Никакого энтузиазма в раскладывании гидранта, а потом в обратном процессе, у команды не было, поэтому, материли меня с душой и на совесть. А я, тем временем, вернулся в подвал, подошел к маленькому, зарешеченному оконцу, которое выходило рядом с подъездом и еще раз зажег газету. После того, как съемка клубов дыма, вываливающихся из подвала дома была окончена, ролик был, фактически, готов. Дело оставалось за немногим, – нужно было вернуться на свое рабочее место и заняться монтажом.