Я выбираю...

И опять я ничего не чувствовала, ни холода, ни усталости. Хотя, теперь, когда Ваня мне сказал, что я синяя, поняла, что у меня уже зуб на зуб то не попадает, так меня трясло.

Его джип нашёлся за углом. Он поставил Германа на капот и снял с себя пиджак, который тут же накинул мне на плечи. Затем Ваня хотел поставить дерево на заднее сиденье, но я не разрешила, схватила его и уселась на пассажирское сиденье, прижимая к себе горшок.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Ваня сел рядом, завёл мотор и направил автомобиль прямо по улице.

— Куда мы?

— Нужно придумать, где нам ночевать.

— Ночевать? — перепугалась я. — Я не собираюсь с тобой нигде ночевать.

— Тебя к Державину вернуть? Нет? Есть другие варианты?

Отрицательно затрясла головой.

— Я о том же. Значит, поедем в гостиницу.

— Стой, — спохватилась я. — А тебе домой не пора? Даша не заждалась?!

Ваня тяжело вздохнул, и устало потёр переносицу.

— Давай, сейчас не об этом.

— А о чём?! Вань, она…

— Моя жена! — неожиданно вспылил он, потом, правда, взял паузу, успокаиваясь. — Я помню. Прекращай уже это повторять каждый раз.

— Но…

— Без но. Мы, кажется, сегодня расстались.

— Кажется? — не поняла я.

— Мы ещё не поговорили полноценно об этом. Но в целом, мы оба понимаем, что нормальное будущее между нами маловозможно…

Ваня говорил какими-то абстракциями, а я боялась дышать. Ибо всё никак не могла сообразить, что же произошло между ними.

— Давай, по сути, — попросила я. — Ты бросил мою сестру?

— Ну, если ставить вопрос именно так, — с неохотой согласился он. — То получается, что да, бросил.

Зажмурилась, а потом ещё и губы сжала, сдерживая все проклятия, рвущиеся из меня наружу. Видимо моё молчание затянулось, потому что Ваня позвал меня.

— Лиз?

И тут меня уже прорвало.

— Ты хоть понимаешь, что ты натворил?! Как ты вообще мог бросить мою сестру?

Во взгляде Вани читалась растерянность, а меня несло дальше.

— Ты! Ты же сам обвинял меня в том, что я сломала твою жизнь, что из-за меня у тебя всё пошло не так! И когда я пытаюсь хоть раз в жизни поступить правильно, ты делаешь чёрте что! И что будет потом?! Ты опять обвинишь меня во всех грехах, что я разрушила твой брак! Я тебя не просила об этом!

Горькие слёзы катились по моим щекам, и я сама уже не понимала, что говорю. Просто все потрясения, засевшие во мне, наконец-то прорвались наружу. Я собирала всё, что было в моей голове. Во мне перемешались и мои собственные мысли, и Артуровы слова, и подозрения Димы.

Я всё говорила и говорила, обвиняя его во всём, в чём только могла. И в том, что я ему нахрен не сдалась, что это просто дело привычки. И что он за мной ходит, потому что его всё ещё не отпускает тот факт, что это я от него ушла. Про благородство его грёбанное вспомнила, про рыцарство. Орала, что он душит меня своим вниманием. Хотя откуда вообще эта мысль взялась?!

В какой-то момент я обмякла, словно из меня выбили остатки духа. Лишь только пальцы сильнее сжимали Германа.

До меня медленно доходило, что мы никуда не едем и что Чемезов уже давно съехал с дороги и припарковался у обочины. Всё это время он сидел напротив и внимательно слушал меня, не то чтобы ему это нравилось, скорее уж наоборот… — он был очень напряжён, скулы натянуты, вена на лбу обрисовалась, губы плотно сжаты. Насколько было бы сейчас легче, если бы он сам взял и просто наорал на меня, тогда можно было бы взять и уйти. Но Ваня сидел и слушал.

Когда я всё-таки замолкла, Чемезов протянул руку и тыльной стороной ладони вытер слёзы с моей щеки.

— Всё сказала?

Добавить мне сейчас уже было нечего, но из чувства упрямства я отрицательно замотала головой. От чего Ванька улыбнулся, легко так, почти незаметно. Но его губы дрогнули, и мне стало чуточку спокойней.

— Лиз, — проговорил он, пристально смотря мне в глаза, — Мой брак с Дашей, с тобой или без тебя, всегда был достаточно сложной штукой. Так что этот грех, я оставляю за собой.

Он опят провёл по моей щеке.

— Поехали?

И, не дожидаясь моего согласия, завёл мотор и вырулил машину на дорогу.

Мы приехали в гостиницу в центре города, я ещё подумала, что для полного счастья нам сейчас осталось заселиться в то же самое место, где остановится Бодлер. Но, то ли судьба решила надо мной сжалиться, то ли Ваня просто знал, куда нам не следует ехать.

На часах было около четырёх часов утра, но мальчик-администратор на ресепшене встретил нас вполне бодрой улыбкой. Пока Чемезов регистрировал нас, при этом держа в руках Германа, я пыталась прислушаться к своим ощущениям. Что для меня означает Ванин уход от Даши? Разве это решает нашу проблему? Он ещё толком и не поговорил с ней, а я уже приехала с ним посреди ночи в гостиницу. Как же это всё неправильно.

Нам выдали электронный ключ, и Ваня опять повёл меня за собой. Он держал меня за руку, а у меня просто не было сил сопротивляться… самой собой и своим желаниям. Стоило ли себе врать и отрицать, что единственно место, где я сейчас хочу быть, это здесь, рядом с Ваней?