Я выбираю смерть

Скрипнула дверь. Неяркий свет пробился сквозь сетку и снова померк — кто-то вошел туда, где должен быть священник. Некоторое время с той стороны доносилось кряхтение и шорох одежды — наверное, святой отец устраивался поудобнее. Чуткое ухо Лейста уловило даже произнесенное шепотом бранное слово, но, скорее всего, ему просто показалось. Наконец, все стихло и вкрадчивый мягкий голос произнес:

— Прошу прощения за задержку — я принимал кагор, когда вы пришли, и сразу не заметил. Если бы не этот пейджер, сидеть бы вам тут долго… впрочем, начнем. Вы мальчик или девочка? Как к вам обращаться?

— Лейст. Виан Лейст, — машинально представился Лейст. — Это что, пахнет вином?

— Да ну, какое вино! Разбилась бутылка кагора, вот и все. На все воля божья, знаете ли. Итак, Виан Лейст, когда ты в последний раз исповедовался?

— Примерно никогда, — признался Лейст. — Надеюсь, вы подскажете, что делать?

Священник вздохнул и, судя по звуку, почесал голову.

— Расскажи мне о своих грехах, Виан, — попросил он. — Желательно — о самых отвратительных.

Лейст убедил себя не обращать внимания на похотливые интонации в голосе священника и заговорил:

— Я много грешил в жизни. Но сейчас, наверное, надо говорить об одном, самом главном грехе. Я убил человека.

В следующую секунду он вздрогнул — со стороны священника послышался звук падения почти полной стеклянной бутылки, и запах вина усилился. Священник, что-то бормоча, пытался принять меры.

— Вы материтесь, святой отец?

— Что? А, нет, я возношу молитву праматери всего сущего, тебе показалось.

— Разве это не католический храм?

— Разве я тут исповедуюсь? — огрызнулся священник.

Лейст помолчал. Все выходило как-то не так. Впрочем, если вся жизнь шла наперекосяк, то почему сейчас что-то должно перемениться?

— Кажется, вы боитесь, святой отец…

— Да ну, брось, с чего бы мне бояться? — истерически хихикнул священник.

— Я не опасен для вас. Понимаете, я убил узорга, женщину.

— Узорга? — переспросил священник. — Ну да, ты прав, теперь я совершенно не боюсь. Иди себе с миром, отныне ты безгрешен.

Лейст посидел в тишине, думая над услышанным.

— Кажется, я понял, что вы хотите сказать, — произнес он.

— Сомневаюсь, — отозвался священник.

— Я и сам это осознаю теперь. Нельзя убивать невинных людей, как бы ни относилась к ним власть.

— Это точно, власть бога превыше, а он заповедовал любить ближнего своего, — подхватил священник. — Ну и про «Не убий» тоже было. Читал?

— Нет, — признался Лейст.

— Ну, так… за что же ты убил эту женщину? — вернулся к делу священник.

— Из-за денег. Мои бывшие друзья-сослуживцы позвали меня, потому что мне уже приходилось убивать на службе…

— Да что ты будешь делать, — проворчал священник. — А сколько всего на тебе трупов?

— Всего два. Хотя эту девочку я тоже отношу на свой счет. Если бы не я…

— Достаточно! — оборвал его священник. — Давай к делу, чего ты хочешь от меня? Зачем пришел?

Лейст не ожидал такой резкости от священника и смешался.

— Я пытался покончить с собой…

— Тут я тебе точно не помощник.

— Я ищу искупления! — Лейст повысил голос. — Понимаете, святой отец? Я не хочу умирать вот так, с этим грузом на душе.

— Искупления? — переспросил священник.

— Да.

— Хм… где, говоришь, ты служил?

— Космический десант.

— Умеешь управлять кораблем?

— Пилот первого класса, но при чем тут…

Сетка отодвинулась, и Лейст увидел лицо священника. Круглое, может даже забавное в своем напряжении. Но глаза… глаза были зелеными и светились в темноте.

— Если хочешь искупить вину, — проговорил священник, — помоги мне выбраться с этой планеты!

Глава 14

Стук в дверь раздался поздно вечером. Лейст открыл, не спрашивая: с теми, кто стучит в дверь, он справился бы без труда, а те, с кем ему не совладать, не утруждали бы себя стуком. В пришедшем Лейст не без удивления узнал майора Реввера, который отпустил их тогда, после убийства.

— Есть минутка? — спросил майор.

Лейст оглянулся, пожал плечами и вышел, притворив за собой дверь.

— Если не возражаете, поговорим на веранде, — сказал он. — Дома жуткий беспорядок, да и выпить предложить нечего: спиртное закончилось еще вчера, а ничего другого там уж год как не было.

— Мне все равно, — развел руками майор. — Я лишь хотел узнать, собираетесь ли вы подавать заявление.

— Заявление? — удивился Лейст.

— Да, — сказал Реввер, сунув руку за пазуху. — Вчера вечером камеры зафиксировали попытку массового избиения. К счастью, вам удалось отбиться и даже не превысить пределов допустимой самообороны. Тем не менее, долг полиции в таких случаях — известить несостоявшуюся жертву в том, что она имеет право подать заявление на нападавших. В зависимости от решения суда, все они понесут то или иное заслуженное наказание, к тому же гарантированно выплатят вам компенсацию морального…

— Нет, — перебил его Лейст. — Никаких заявлений, никаких претензий.

Полицейский вынул руку из-под кителя, и Лейст с облегчением увидел в ней электронную сигарету. Но был миг, когда его чутье заходилось в безмолвном крике. Реввер был опасен.

Сделав несколько затяжек, майор смерил Лейста взглядом и сказал: