Я привел этот пример вот для чего: в конечном счете, есть два постулата. Первый – так повелось, что мы родились в стране, в которой, в общем, семьдесят лет была полная изоляция от мировой музыкальной культуры. И преодолеть это крайне сложно. И судя по последним глобальным изменениям, которые у нас происходят, наверное, уже невозможно. И, вероятно, первые места в строчках рейтингов всегда будут занимать радиостанции, аналогичные «Авторадио», «Русскому Радио» или станции, играющие аналогичную музыку. Это первое. И это – объективная реальность.
И каждому из вас предстоит ответить на вопрос: что я с этой реальностью буду делать? Это второе. Одно – я могу с ней смириться и принять как данность. Другое – я могу как бы с ней смириться, но внутренне противостоять, и поэтому каждый вечер, когда у меня на кухне будет собираться компания моих единомышленников, мы будем курить, пить и рассуждать о том, как люди не понимают моей музыки, и вообще, такое дерьмо все вокруг, но, в принципе, делать в связи с этим мы ничего не будем. Есть еще один выход: понять, что если не изменить весь мир, то можно изменить маленькое пространство вокруг себя и организовать его так, чтобы вам в нем было комфортно, а может быть, и еще некоторому количеству людей.
Я для себя выбрал третий вариант, и считаю, что даже в самых тяжелых условиях все равно нужно как-то выживать и что человек всегда сильнее обстоятельств.
Этот принцип фундаментально не совпадает с глобальным принципом российской литературной и кинематографической культуры, потому что у нас всегда обстоятельства сильнее человека, поэтому все равно в конце все умерли.
В то время как в культуре Соединенных Штатов, как вы знаете, в конце самого дикого, жуткого, ужасного, леденящего душу хоррора какая-нибудь истерзанная домохозяйка находит топор-секач, полиция опаздывает, мужа нет дома, и он сам оказался серийным убийцей, она все-таки достает топор-секач и отрубает чудовищу, которое выползло только что из ее живота, голову, вбивает в нужное место кол, и вот именно в этот момент раздаются сирены и появляются фары полицейских машин, и она выходит окровавленная им навстречу.
Как бы то ни было, человек все равно сильнее обстоятельств. Да, в нашей культуре все наоборот. Вот я верю, что, в конечном счете, человек сильнее обстоятельств, и разве что случай с Михаилом Ходорковским заставляет меня задуматься.
3. ПРЕСЛОВУТЫЙ ФОРМАТ: «АМАРЕТТО», САПОГИ И НЕМНОГО ПОЛИТИКИ
МК. В самом принципе формата, я считаю, ничего плохого нет. И кажется несправедливым отменять или перечеркивать принцип, потому что это как будто мы с водой и ребенка самого выплескиваем.
Что такое формат? Это меню. Это меню в любом ресторане, это целевая аудитория любой газеты, это подбор сотрудников, писателей, журналистов любого издания. Это сознательный выбор, который делает творческий коллектив, в какую сторону он решает пойти.
Чем это продиктовано? Если станция сама по себе живет безбедно и в ус не дует, потому что ее, например, финансирует государство, замечательно. Они могут выбирать любую дорогу, потому что не зависят оттого, выживут или нет, и сколько денег им принесет рекламодатель. Замечательная история, у нас тоже пара таких радиостанций есть. Они в основном на кнопках вещают, а в Соединенных Штатах есть целая система National Public Radio (NPR), которую финансирует государство и которая занимается исключительно просветительской деятельностью.
Если же вы не хотите зависеть от государства, и вас интересует более рискованное предприятие, тогда вам остается найти два-три миллиона долларов или человека, который решает эти деньги инвестировать в радиостанцию.
Вы можете представить ему идею и если убедите, что эта идея может сработать, дальше все на вас. Вы вписались: «назвался груздем – полезай в кузов». Дальше вы в течение нескольких лет будете доказывать, правильна ваша идея или неправильна, и, соответственно, либо сильно попадете, потому что люди, которые в пустоту выбросили два-три миллиона долларов, особенно когда у них портится настроение, – не самые приятные собеседники. Либо наоборот. С чистой совестью вы можете прийти и сказать: «Вот что мы обещали. Вот что у нас в результате получилось».