Я все равно вернусь

После каждой остановки бывшая гимнастка первой влетала в автомобиль. А навязчивая экскурсовод специально подходила к ее машине под номером пять – уточнить, что Лиза находится на месте. А что еще делать? Выпустили, рассказали и дали десять-пятнадцать минут на любование. Но Лизе хочется чего-то другого. Остров Ольхон, он какой-то не такой. А от чего он отличается, ей не понять. Но, в любом случае, здесь нужно ходить на мягких лапах, как какой-нибудь кот, и исправно, но от всей души восхищаться. А как иначе? В каком еще месте сразу за полосой ярко-синей воды можно увидеть горный массив. И находится он совсем рядом. А ей, тут же, говорят: «пятнадцать-семнадцать километров». И где-то в этих километрах, вроде бы случайно, неожиданно встает полукольцо многоцветной до невозможности радуги. Если перейти на сто метров дальше, она пропадет, потом опять появится. А остановившийся на месте человек с настоящим трепетом будет ждать ее возвращения. И хочется стоять и стоять, а не отрабатывать перебежки, как ее отец в армии.

Откровенный протест Лизы состоялся только перед приемом обеда. Голодные массы, так и не обнаружив обещанный умывальник, готовились полным составом кинуться занимать столики в небольшом заведении, когда Лиза подошла к экскурсоводу.

– Я бы хотела пройти на пляж.

– Но вы же заблудитесь.

– Это невозможно. Мой папа служил в армии, он топографию изучал. И в лес за грибами меня водил. И в школу я сама ездила. С первого класса!

– А вы тоже подготовлены, как ваш папа? Здесь ведь большие расстояния.

– Он меня учил.

Экскурсовод еще пару минут колебалась, а затем решительно достала телефон.

– Диктуйте.

Лиза уходила с подворья, чувствуя спиной пристальный взгляд. Впрочем, это ее нисколько не расстраивало. Дорогу она выяснила, и это главное. Какая разница, что сразу после поворота перед ней распростерлось песчаное поле? Метров через двести оно переходило в редкие сосновые насаждения. Так где тут препятствия?

Вытаскивая ноги из глубокого слоя белого и рассыпчатого песка, Лиза потихоньку начинала высказывать возмущение самой себе. Но по мере появления деревянных парковых дорожек настроение девушки заметно улучшалось. Сумасбродная мысль – искупаться в Байкале – немедленно вернулась, породив еще одну проблему: ну не будет же она купаться в джинсах.

Заслышав издалека шум прибрежных волн, Лиза приступила к поискам места для переодевания. Такового нигде не наблюдалось. Она уже начинала терять терпение и надежду, когда издалека показался шикарный куст. Не теряя времени, Лиза прямиком направилась к этому спасительному островку. Но место оказалось занято. Прямо на подходе к островку стояли двое мужчин, очень похожих на китайцев. Они достаточно громко спорили, не обращая внимания на подходящую к ним Лизу. Но как только она заняла выжидательную позицию в нескольких метрах от мужчин, они, наконец, прекратили спорить и как по команде уставились на девушку.

В своих рассуждениях Лиза отлично представляла, что два человека, незнающие русский язык, вряд ли смогут понять ее слова, знаки и жесты. Только на всякий случай она, положив сумку на песок, крутила кистями рук, постепенно толкая воздух в сторону от спасительного кустика. Китайцы почему-то согласно кивали, но по последующим их действиям было понятно – они так ничего и не поняли. И тогда Лиза решила переходить к радикальным объяснениям. Для этого, вначале, она стала расстегивать блузку. Лица ее вынужденных собеседников немедленно обрели напряженное выражение, а когда под женскими руками поехала вверх нижняя часть футболки, китайцы дружно зацокали языками. Лиза начинала понимать, что она уходит в сторону и быстро достигает совершенно противоположного эффекта. После ее манипуляций заставить китайцев уйти могло бы только приближение их очевидного руководителя. Почему-то в ее голову приходил только один человек – Мао Цзэдун. Пока Лиза пыталась вспомнить, кем был этот человек, мужчины стали заметно приближаться к ее позиции.

И вот как раз в такой ситуации произошло то, что называется срывом. Инициирующим моментом оказался взгляд Лизы, обнаруживший недалеко от выбранного куста большой сук. Пока глаза китайцев еще сияли от непонятно каких надежд, Лиза подняла средство вероятного воздействия над головой и громко заорала:

– Гады, трудно им отойти! А женщина должна перед ними что, без трусов бегать? Убью!

Непонятно, что сыграло главную роль – прямая угроза или намек на трусы. Но оба китайца начали планомерный отход, который в какое-то мгновение превратился в бегство. Выждав минуту для страховки и еще раз внимательно осмотрев подходы со всех сторон, Лиза приступила к реализации назревшей мечты. Быстро выполнив ритуал, похватав в свободную руку одежду и обувь, она покидала территорию кустика. Внезапно перед ней предстала вконец напуганная женщина. Судя по сопровождающим малышам – чья-то бабушка.

– Милая, как вы можете?

Лиза снова растерялась. Выходило, что она опять сделала что-то не то.

– Вы что, здесь переодеваетесь? А тут мужики ходят.

Она наклонилась к самому уху Лизы.

– Здесь и китайцы есть.