Я во времени

Родина

Речной трамвайчик. Воды Иртыша.

Стою на палубе, глазами берег шарю,

И мысленно себя я вопрошаю,

Чем так моя наполнилась душа?

Здесь моя родина и корень родословный,

Вот в этих необузданных степях.

Собаки длинношерстные в репьях

И этот перелесок малокровный,

Пологий берег с жухлою травой,

И редкие безликие совхозы…

К ним не дошли когда-то паровозы,

Была лишь мукомольня паровой.

С большим трудом к ним добирался свет.

Теперь же глянь – кругом высоковольтки,

И нет уже знакомой мукомолки,

И близкого чего-то тоже нет.

Вот первая стоянка – порт Черлак,

Хоть не велик, да много всяких грузов

От спелых поэтических арбузов

До прозаизма, по названью шлак.

Мальчишки на притопленной барже

Сидят часами, ожидают катер,

Который их по Иртышу прокатит

И счастья штрих оставит на душе.

Кобыла в окруженье казачат

Косит пугливо слёзными глазами,

И коршун высоко под облаками

Парит кругами в поиске мышат.

Мне хорошо, я детство узнаю,

Степей казахских обоняю запах,

Что ветром мне принёс Восток и Запад,

И Север снежный, и горячий Юг.

* * *

Снег новогодний, праздничный

Над городком кружит,

Совсем немного дразнится,

Немного ворожит.

Ах, зимушка, ты снежная,

Всегда ты хороша,

Суровая и нежная,

Открытая душа!

Крепка ты по-сибирски,

А я ж в простуду влип,

Мой голос командирский

От холода охрип.

И взвод без командира

Сбивает стройный шаг.

От снежного эфира

Расслабилась душа.

Так в армии – не гоже,

Не по уставу так!

Ведь не для дамских ножек

Солдатский призван шаг.

Я новогодней ночи

Слабинки не даю

Кричу я, что есть мочи:

«Равнение в строю!».

* * *

Я люблю вечера усталые.

За день выжатый, как лимон,

Я себя беспечностью балую,

И впадаю легко в полусон,

Когда рядом жена и дети,

Телевизор бузой нудит,

И луна безразличная светит,

И звезда потаённо глядит.

Знаю точно, что ждёт меня завтра,

Точно знаю, что ждёт и потом,

Самый лёгкий и быстрый завтрак

И весь день с офицерским трудом.

* * *

Благодарю тебя, Всевышний,

Что я ещё не нагулял

Жирок начальственный и лишний

И крепкий дух не растерял.

Что мерю жизнь по старой мерке,

Ушедшей в прошлые года,

Когда в строю, как на поверке,

Был офицером я всегда.

Знал честь, достоинство и братство,

Крепил, равнял солдатский строй

И в этом всё моё богатство,

И в этом весь характер мой.

* * *

На платформе зажглись фонари,

Я стою, опершись на перила,

Огневая полоска зари

Посиневшую даль запалила.

Электрички последний вагон,

В это время совсем малолюдный,

Я впадаю легко в полусон,

Забывая про день многотрудный.

Я добраться спешу до Мытищ,

Оказаться в зелёной зоне,

Где под старыми клёнами тишь

На моём притаилась балконе.

Где меня ожидает жена,

И не спит восьмилетняя дочка,

Где моя отпускная весна

Мне подарит от службы отсрочку.

* * *

По инфантильным ли причинам

Я задержался на года,

Не стал солидным я мужчиной,

Не обзавёлся нужным чином,

Но не был пешкой никогда,

От чьей-то прихоти зависим,

За кем-то подневольно брёл,

Но чтоб хитрить, ползти по – лисьи,

И чтоб спешить пробиться в выси,

До этого не снизошел.

А рядом были и такие,

Кто просто лез из шкуры вон,

Как печенеги и Батыи,

Когда-то лезли в русский Киев,

Стремясь занять державный трон.

* * *

Какие совершенные девчонки,

Красавицы, точёные фигурки,

Как ловко поправляют они чёлки

Под лёгким обрамленьем чернобурки.

Одеты все со вкусом и стараньем,

Освежены французскими духами,

И, не скрываясь в созреванье раннем,

Они стреляют томными очами.

Во след курсантам, движущимся строем,

Печатающим по асфальту шаг,

И каждый для них выглядит героем,

И я средь них чего-нибудь да стою,

И у меня влюблённая душа.

* * *

О, жизнь, позови меня в бой,

Дай мне непокорность и силу,

Иль путь мой пустой и слепой

Сведи в рядовую могилу.

Я многого в жизни хочу,

Но только не мир домочадца,

Я совестью к людям стучу,

И… не могу достучаться.

Я самый простой человек,

(Как ныне звучит это гордо!)

Но как же тщеславен наш век,

Как любит он звуки аккордов!

И все они бьют в унисон

С жирующей нынешней властью,

И даже церквей перезвон,

В хвальбе принимает участье.

Чтоб был бы доволен я всем,

Забыл бы протестное слово.

Я сплю, я работаю, ем,

Ем, сплю и работаю снова.

Старею

Старею. Всё-таки не верится,

Что годы жизни коротки,

А ведь мои былые сверстники

Уже вели на бой полки,

И покоряли пост высокий

Умом, упорством и трудом.

Творили люди, словно боги,

Резцом и кистью, и пером.

А мне две жизни, что ли дадено

Прожить в наш самый быстрый век?

Ведь мне за сорок, в сердце ссадина,

Что я беспутный человек,

И что живут одни начала

В моей метущейся душе,

Но быть бойцом она устала

И вот состарилась уже.

* * *

Разбудить и растревожить душу

Мне давно, беспечному, хотелось,

Чтобы одолеть моря и сушу,

Чтобы в ней вершилось всё и пелось.

Чтобы уничтожить покаянье

Тусклых дней, несбыточных ночей,

Чтобы наступило процветанье

Для меня и Родины моей

* * *

Не верхогляд я вовсе, не разиня,

Внимательно смотрю и вижу горе,

Всё зыбко, ненадёжно, как в трясине.

Куда же ты исчезаешь, Черноморье?

Сразила ли тебя шальная пуля,

Иль задушил тебя инертный газ,

Или схватил тебя за горло жулик

И подменил твой бриллиант на страз?

Нет, Севастополь – это не фактория,

Не база на скалистом берегу,

А это наша славная Виктория,

И я её навеки сберегу!

* * *

Мечты мои – вот спрятанная грань