Читаем Я вижу Свет… Лирика полностью

Вот только боюсь, что однажды она

Окажется смеха сильнее…

2016 г.

***

моей судьбой тогда была кровать

не будучи способен на движенье

я жил коль это можно так назвать

в одном горизонтальном положеньи

я так упорно жил как только мог

подсолнуха цветок я рвался к свету

но мой ломался взгляд о потолок

от стен отскакивая рикошетом

мой мир был с комнату величиной

он четырём стенам тогда был равен

и мир иной лежал передо мной

картинкой за стеклом в оконной раме

смотреть в окно не то что из окна

видны лишь звёзды облака и птицы

и я наперечёт все звёзды знал

и воробьёв распознавал по лицам

знал как меняет небо свой окрас

на протяженьи дня зимой и летом

я мог сказать который нынче час

по неба изменившемуся цвету

годами устремляя взгляд в окно

в оконной раме видел лишь одно я

небес документальное кино

однообразное хотя цветное

моей судьбой тогда была кровать

и невозможность полная вставать

2016 г.

<p>Пожизненно лишённые свободы</p>

Я в самом страшном сне не мог увидеть никогда,

Что в подсознанье сжатая пружина,

Из-под контроля выйдя, приведёт меня сюда –

В колонию особого режима.

Забудь о воле навсегда, коль оказался здесь:

И через месяцы, и через годы –

До самой смерти мы всё так же будем ПЛС –

Пожизненно лишённые свободы.

С того мне памятного дня, как я попал сюда,

Жизнь наступила для меня иная,

И прошлое я вспоминаю вскользь и иногда,

Да в общем-то почти не вспоминаю.

Мой дом, как ни банально это прозвучит — тюрьма,

Свободы я уж больше не увижу.

Вначале думал, что умру или сойду с ума,

Потом привык, втянулся — в общем, выжил.

Наверняка непросто вам поверить будет мне,

Хоть сказанное мной ничуть не ложно,

Что даже в вечном заключенье можно жить вполне –

Не как на воле пусть, но всё же можно.

Сидеть до смерти под замком лишь меньшее есть зло,

А большее — поставленным быть "к стенке".

И хоть привыкнуть к этой жизни очень тяжело,

Но всё же привыкаешь помаленьку.

Вот мой сокамерник: маньяк, насильник, педофил.

Семь трупов с "расчленёнкой" в его деле.

На воле я б его как таракана раздавил,

А здесь мы с ним заварку братски делим.

Здесь распорядка правила достаточно просты,

Их выучить — ума не надо много;

И если все их аккуратно выполняешь ты,

Жить будешь как за пазухой у бога.

Библиотека, кстати, тут приличная весьма,

Я классиков читаю сочиненья.

Порой забуду даже, что вокруг меня тюрьма,

В иные погрузившись измеренья.

Хоть по ночам бывает здесь совсем невмоготу,

От слёз становится подушка влажной,

Но всё же с горем пополам жить можно даже тут.

Вот это, уверяю вас, и страшно…

2016 г.

<p>На поляне</p>

Обойдусь этой ночью без сна я,

Не коснусь головою подушки.

Вместо сна мне — поляна лесная

Да Луна высоко над опушкой.

Пропадёт только Солнце из виду,

Как, замеченным быть не рискуя,

Осторожно из дома я выйду

И пойду за черту городскую.

Приведённый звериною тропкой

На забытую богом поляну,

Я на травку присяду и робко

На Луну в небо звёздное гляну.

Никого не боясь потревожить,

Я, оставшись один этой ночью,

Отпущу наконец в себе вожжи

И расслаблюсь — завою по-волчьи.

Буду выть я протяжно и длинно

От щемящей, снедающей грусти.

И сойдётся вся ночь на мне клином,

И тоска мою душу отпустит.

И о том исцеляющем вое

Ничего и никто не узнает.

Будут, кроме меня, ведать двое –

Лишь Луна да поляна лесная.

А с наметившимся чуть рассветом

Песнь иссякнет тоскливая волчья,

И домой по тому же по следу

Побреду я неспешно и молча.

Проберусь, никого не тревожа,

В свою комнату под одеяло.

И опять потечёт всё, как должно,

Всё пойдёт, как ни в чём не бывало.

Буду вновь притворяться довольным,

Делать вид, что совсем путь не труден,

Улыбаться, когда будет больно…

Словом — жить, как и все вокруг люди.

2016 г.

<p>Бессмысленность</p>

Мёртвого волка никчёмный оскал.

Бывшего леса гниющие пни.

Ржавый корабль на последней мели.

Строй нерушимый могильных крестов.

Фразы, бросаемые в пустоту.

Взгляд под могильными плитами век.

Лоб, выбивающий пыль из стены.

Сумма побед обратится в ничью.

В прятки слепых невидимок игра.

Вход ни во что и уход в никуда.

Вся бесконечность стремится к нулю,

Но бесконечно далёк горизонт.

Острые шрамы растущих морщин.

Ряской подёрнулись омуты глаз.

Вечной тоски несмолкаемый смех.

Жизнь день за днём превращается в смерть.

2016 г.

<p>Колыбельная</p>

Баю-баюшки-баю,

Колыбельную пою.

Все окончены дела,

День ушёл, и ночь пришла.

На дворе темным-темно.

Люди спят уже давно.

Ты вот тоже засыпай

Поскорее, баю-бай!

Спят пушистые коты,

Мордочки уткнув в хвосты.

Спит дворовый умный пёс,

Прикрывая лапой нос.

Спят ручьи весенние.

Спят дожди осенние.

Даже буйные ветра

Спят спокойно до утра.

Спят холодные снега.

Спят речные берега.

Спит воробышек в гнезде.

Дремлет всё давно везде.

Спит устало старый сад.

Ветви сонные висят.

Спит поникшая листва.

Спит душистая трава.

Спит холодная Луна.

Спит морская глубина.

Облака спят в вышине

И плывут себе во сне.

Сном объята вся земля:

Спят равнины и поля,

Спят моря и города,

Дремлет горная гряда.

Спят холмы и спят леса.

Спит медведь и спит лиса.

Серый волк сопит в норе.

Спит собака в конуре.

Спят волненья и мечты.

Спят деревья и кусты,

Звери, птицы и цветы…

Засыпай скорей и ты!

2016 г.

***
Перейти на страницу:

Похожие книги

Партизан
Партизан

Книги, фильмы и Интернет в настоящее время просто завалены «злобными орками из НКВД» и еще более злобными представителями ГэПэУ, которые без суда и следствия убивают курсантов учебки прямо на глазах у всей учебной роты, в которой готовят будущих минеров. И им за это ничего не бывает! Современные писатели напрочь забывают о той роли, которую сыграли в той войне эти структуры. В том числе для создания на оккупированной территории целых партизанских районов и областей, что в итоге очень помогло Красной армии и в обороне страны, и в ходе наступления на Берлин. Главный герой этой книги – старшина-пограничник и «в подсознании» у него замаскировался спецназовец-афганец, с высшим военным образованием, с разведывательным факультетом Академии Генштаба. Совершенно непростой товарищ, с богатым опытом боевых действий. Другие там особо не нужны, наши родители и сами справились с коричневой чумой. А вот помочь знаниями не мешало бы. Они ведь пришли в армию и в промышленность «от сохи», но превратили ее в ядерную державу. Так что, знакомьтесь: «злобный орк из НКВД» сорвался с цепи в Белоруссии!

Алексей Владимирович Соколов , Виктор Сергеевич Мишин , Комбат Мв Найтов , Комбат Найтов , Константин Георгиевич Калбазов

Фантастика / Детективы / Поэзия / Попаданцы / Боевики