Я верую – Я тоже нет

Ди Фалько: Это взрослые, перед которыми встает вопрос о вере, и они проходят подготовку к крещению. Люди, безразличные к религии, атеисты или те, кто оставил другую религию. Это стихийный процесс. Никакого прозелитизма. Приведу пример: один католик, человек церковный, имеющий детей, разводится и вступает в гражданский брак с разведенной, у которой тоже есть дети. Дама – неверующая, однако благодаря их совместной жизни ей открылся Бог. С этим случаем я столкнулся недавно.

Бегбедер: Разве не из любви к мужу она так поступила?

Ди Фалько: Нет. Рядом с его верой настойчивее зазвучал вопрос в ее душе, и она открыла Бога. В случае, если в брак вступают католик и некрещеный, Церковь не требует обращения второго из супругов. Если один из них принимает религию другого, потому что таково обязательное условие, как в исламе или иудаизме, то о вере говорить не приходится.

Бегбедер: В моем роду несколько поколений назад все были протестантами. После брака с католичкой ветвь Бегбедеров, к которой принадлежу я, приняла католичество. Так я и стал католиком. Обращения не было. Убежденности тоже. Все дело в моих предках. Это напоминает мне библейскую притчу – очень практичную. Всю жизнь я могу прожить гнусным эгоистом, а если обращусь перед смертью, со мной будет все в порядке – совсем как в притче о блудном сыне: тебя примут, парень, добро пожаловать, ты слегка заблудился, но вернулся домой. Я держу в запасе одну карту – джокера, думая про себя: ах, я блудный!

Ди Фалько: В притче подразумевается, что сын искренен, о расчете речи нет. Эта притча свидетельствует также о безграничности любви и прощения.

Бегбедер: А я и не собираюсь лгать. Состарившись, я, наверное, стану ближе к религии и буду искренним, помирать-то страшно. Есть еще пример Блаженного Августина, раскаявшегося грешника. Сначала он распутничал, а потом наступило озарение, и он услышал голос Предвечного. Это обнадеживает. Можно жить в пороке, а кончить святостью. Выходит, для прожигателей жизни не все потеряно! Нечто подобное было с Жаном Кокто: увлекшись Жаком Маритеном,[15] он решил заменить опиум Богом. А римский император Константин крестился в самый день смерти: на всякий случай он постоянно держал при себе епископа…

Ди Фалько: Вот видишь, главное чудо нашей веры – милосердие, прощение, стоит только искренне признать, что наши поступки и поведение не соответствуют тому, чего ждет от нас Христос. Возьми, к примеру, отношение Христа к женщине, уличенной в прелюбодеянии, или, как ты сам говорил, притчу о блудном сыне – одну из самых прекрасных страниц Евангелия. По дороге сын обдумывает, что сказать отцу, заранее подбирает слова, готовясь просить прощения. Но едва сын вернулся, отец обнял его, прежде чем он успел произнести хотя бы слово. Главное место, которое отводится прощению в нашей вере, – еще и свидетельство того, что Богу хорошо известно, с кем Он имеет дело: Он знает, что ни один из нас не может всю жизнь неуклонно идти той дорогой, по которой мы следуем за Христом.

Бегбедер: Но повторяю: нам нужно доискаться смысла всего этого. Мы можем принять пари Паскаля: «Не делать ставку на Бога – значит ставить против Него. Каков же ваш выбор? Взвесим возможный выигрыш и проигрыш, если вы решитесь поверить, что Бог есть. Выиграв, вы выиграете все, проиграв, не потеряете ничего. Ставьте же, не колеблясь, на то, что Бог есть».

В действительности вполне можно заключить противоположное пари, которое Франсуа Раклин[16] называет «пари Дон Жуана»: я ставлю на то, что Бога нет и после смерти ничего нет… И живу по заповедям Дон Жуана или Казановы – веселюсь вовсю, ловлю момент, пока я еще здесь: я – мерзкий тип, легкомысленный гедонист, который всю жизнь упивается роскошью, грязным развратом и пороком.

Ты, по-моему, заключаешь пари Паскаля, а большинство людей – по крайней мере в западных странах – держат пари Дон Жуана.

Ди Фалько: Я верю в Бога, и мне не нужны пари. Другие не делают никаких ставок, поскольку не задают себе такого вопроса.

Бегбедер: Нет-нет, как господин Журден, который, сам того не ведая, говорил прозой, они, не зная о том, держат пари, что Бога нет, что этим надо пользоваться и что, во всяком случае, потом нет ничего.

А ты? Ты никогда не сомневаешься?

Ди Фалько: Разумеется, у меня бывают сомнения.

Бегбедер: Сомнения в том, что Бог есть?

Ди Фалько: Да, конечно. Но вопрос в том, как мы преодолеваем сомнение. Если оно дает возможность продвинуться вперед в нашей вере, в конечном итоге оно оказывается позитивным.