Я вернусь через тысячу лет

Эти вертолеты делали специально для Риты. Шумные машины только осложнили бы здесь общение с племенами. Трудно было бы незаметно приблизиться к племенам соседних материков. А когда-то ведь придется к ним приближаться...

Мы летим над лесами, в которых круглыми серебристыми блюдцами блестят озера. Лишь изредка мелькнет среди деревьев узенькая, извилистая ниточка небольшой реки. Ничего похожего на Волгу, Амазонку, Енисей.

– Мало рек! – замечаю я.

– Здесь не реки – ручьи! – горячо бросает Вано Челидзе. – Разве это реки? Кура была бы гигантом на этом материке! И понимаешь, почему? Земли мало! Большим рекам нужна большая земля. А тут весь материк – с Черное море. Поземным понятиям – остров. Где собираться большой реке?.. А ручьев много. Их сверху не видно.

– И горы есть?

– Есть горы! На юге – целый горный полуостров. На востоке гряда возле будущей зоны отдыха. На юго-западе гряда. Кругом горы! Но главное – на севере! Там нефть. Там сейчас геологи, геофизики, буровики. Шестьдесят человек пропадает близ этих гор!

– Так мало? – удивляется Грицько.

– Здесь это очень много! – возражает Вано – Очень! Ископаемые сейчас важней города! Без них задохнемся. У вас сколько геологов?

– Двадцать. И десять геофизиков.

– Мало! Не понимают на Земле, кого надо готовить! И не сообщишь. Далеко!

Вано мрачнеет, умолкает. Черные брови его сдвигаются к переносице.

– Страшно далеко! – в тон ему говорит Грицько и вздыхает. – Я сюда письмо вез. Из Днепропетровска. Днепропетровский я. На “Рите-один” улетела наша дивчина. Землячка. А когда объявили, что я лечу, к моим родителям пришли ее старики. Попросили, чтоб я взял письмо. Ну, я был в отпуске – зашел к ним, взял. Они близко от нас жили – на проспекте Маркса. Разыскал тут их Галю. А она увидала письмо – и в слезы. “Они же там уси вмерли!..” Вместо радости – привез горе. Так далеко...

Встречный ветер разгоняет облака, появляется невысокое красноватое солнце, и мы видим, как бежит слева по лесу большая тень вертолета. Словно гигантский паук мчится по верхушкам деревьев.

– Геологи близко, – говорит Вано. – Сейчас сбросим им посылочку.

Он крутит на рации ручку настройки и вызывает:

– Третий отряд! Третий отряд!

– Я третий отряд! – раздается в динамике звонкий женский голос. – Слышу вас!

– Привет, Илонка! Ты меня видишь?

– Вижу, Вано!

– А я тебя нет. Пока нет. Пройду над палатками – сброшу гостинец. Будешь следить?

– Конечно!

– У вас все в порядке?

– Никаких ЧП.

– Мы не требуемся?

– Нат справляется.

– Привет ему! Поцелуй его за меня!

Вано поворачивает голову к Грицьку и, прикрыв ладонью микрофон, негромко говорит:

– Между прочим – муж твоей Гали. Этот Нат... Башковитый парень!

Внизу, возле тонюсенькой ниточки ручья, появляются серебристо-белые стеклопластовые сферы геологических палаток. Еще минута – и они оказываются прямо под нами.

– Лови, Илонка! – говорит Вано в микрофон и нажимает рычаг.

Серый, продолговатый, перетянутый веревками тюк отрывается от вертолета и быстро уходит вниз. Голубым языком стреляет из него вверх парашют. И вот уже тюк качается на стропах и спускается медленно, и упрямо тянется к белым палаткам, хотя ветер пытается унести парашют от них.

– Магнит включила, – замечает Вано. – Теперь как пришитый сядет.

Мы уходим дальше, на северо-запад, к железорудному карьеру.

– Третий отряд ищет газ, – объясняет Вано. – Геофизики сказали, что в этой впадине может быть газ. Но пока не нашли. Все ищем, ищем. Мы все ищем готовеньким – подходящее солнце, подходящую планету, готовую нефть, готовый газ... За пределами Солнечной системы мы пока только потребители. А дома уже не столько ищут, сколько переделывают. Когда-нибудь так будет везде! Будут переделывать планеты, звезды! Велика планета – расколют. Нет атмосферы – создадут. Жаркое солнце – охладят. Холодное – разогреют. Во всей Галактике люди станут творцами, а не потребителями!

– Могут и другие хозяева найтись в Галактике! – замечает Грицько. – Вот Сандро слыхал по дороге голос их маяка... И у них будут другие образцы.

– С умным соседом можно поладить! – Вано ослепительно, белозубо улыбается и машет рукой. – Чем больше человек знает, тем легче с ним поладить. Вот как поладить с тем, кто ничего не знает, ничего не понимает, ничего не слышит?.. Пещерные люди никогда не умели ладить с соседями – всегда воевали. У некоторых правителей еще в двадцатом веке была психология пещерного человека! Чего же требовать от дикого племени ра?

– Что это за племя? – спрашиваю я.

– Племя наших убийц! Наши соседи. Мы вначале назвали его так по имени женщины. Она про себя сказала – Ра. Решили – это ее имя. И по ее имени назвали племя. Потом выяснилось – это и есть название племени. “Ра” на их языке – человек. А у женщины было совсем другое имя. Но ее с тех пор зовут Ра.

– Что за женщина? – удивляется Грицько. – Где она? Мы почему-то ничего не слыхали о ней!