Я вернулась

— Пожалуй, я смогу тебе помочь. Вот, познакомься — это мой внук, Дима. Он исследователь, собиратель городских легенд, как сейчас говорят — блогер, — с фотографии на Машу смотрел молодой, не старше двадцати лет, симпатичный молодой человек, — Сейчас он в горах с друзьями, но мы с ним очень близки, и я знаю о Другом Городе ровно столько, сколько и он. Ты, Маша, выжившая, ходившая по грани жизни и смерти, заглянувшая в иной мир. Ты можешь видеть Другой Город, он приходит к тебе, потому что помнит. Узнаёт и показывается тебе.

— Значит…?

— Да, это не девочка похожая на тебя. Это ты. И это очень плохо, — Маша вслушивалась в каждое слово. — Тогда, в детстве, ты так часто переходила границу жизни туда и обратно, что часть тебя не успела и осталась жить в Другом Городе. Произошёл разлом. Эта девочка, не старясь и не болея, живет часть твоей жизни, часть твоих эмоций, твоих впечатлений. Причём самую яркую, самую насыщенную часть. Потому что она ребенок и её восприятие острее и непосредственнее. Тебе нужно её убить.

— Что? — Маше показалось, она ослышалась.

— Убить. Тебе никогда не казалось, что ты живешь не свою жизнь? — голос старого врача звучал твердо и уверенно, — Не такую насыщенную, успешную как хотелось? Что тебе постоянно что-то мешает, отнимает силы? Вот, это она. Убьёшь её — заживёшь как следует.

— Вы что? Я кота наказать не могу. Убить? Прям жизни лишить? Нет, я не смогу, — Маша не сомневалась в себе.

— А ты не спеши. Вспомни, подумай. Иди, я почитаю Димины записи, как это сделать и наберу тебе. А ты подумай, и подумай хорошо.

Всю обратную дорогу Маша прошла пешком. Мысль, сначала дикая и страшная, с каждым шагом казалась ей убедительнее и правильнее. Все неудачи и ошибки, упущенные шансы, тяжёлые обстоятельства и проблемы можно было списать на одну причину. Более того, устранить эту причину и зажить счастливо. Дойдя до дома, Маша прилегла на кровать без сил на дальнейшие размышления.

Проснулась, уверенная и решительная, когда город начал погружаться в оранжевые сумерки.

«Надо, значит надо. Сделаю и забуду. Никакая это не маленькая девочка. Это порождение какого-то Другого Города. Не человек вообще. А я человек», — Маша зло перетрясала рюкзак. Вспомнив, что не ела целый день, она хотела позвать хозяйку, но позвонил Михаил Исакович и назначил встречу в кабаньем лесу.

Если было на свете место, в которое Маша никогда не хотела возвращаться, то это был кабаний лес. В детстве он пугал её сучковатыми высокими деревьями, морщинистой корой, мокрыми чёрными листьями, прилипающими к подошве. Лес был тёмен, сыр и холоден, но она вернётся и сделает что потребуется

— Вы мне объясните, что мы ищем? — шумно вдыхая прохладный воздух, Маша еле успевала за доктором.

— Сучок. Особый такой сучок. Им можно убить ребёнка. Я сказал, ты не запомнила, — Михаил Исакович суетливо разгладил карман куртки. — Смотри внимательно, ты его увидишь.

— Как я пойму? Подождите! — врач, не оглядываясь, уводил Машу в сторону от протоптанных дорожек.

После часа пути по погружающемуся в ночь лесу Маша устала и присела на трухлявую корягу.

— Ой, здравствуйте. А вы же в горах, — из-за широкого ствола вышел высокий молодой человек и Маша сразу его узнала.

— Дима! — кинулся к внуку доктор.

— Привет, дед, — молодой человек держался на удивление холодно с родственником.

— Что происходит? — Маша ощутила себя полностью потерянной и разбитой.

— Я не в горах. Я давно умер, — Маша разглядела в темноте бледную кожу и серую одежду юноши.

— Диму убил Другой Город, — доктор не сводил с внука взгляд. — Забрал себе. За то, что он выдавал всем его тайны. Я знал, что ты приведёшь меня к нему!

— Так вы что? Меня сюда только для этого притащили? Диму своего увидеть? А девочка? Кто она? Вы соврали мне? — Маша резко встала, но ноги подкосились и, закачавшись, опустилась на корягу.

— Обманул, обманул, — легко согласился доктор и улыбнулся. — Ты останешься здесь. А мы с Димочкой пойдём. Да, Дима? Пойдём, внучок, домой.

— Дед, ты о чём?

— А что? Она видит Другой Город, он принимает её. А мы пойдём, пойдём скорее. Ты всё равно никому не нужна! — Михаил Исакович резко обернулся на свою бывшую пациентку.

— Что ты, дед? Мне не уйти отсюда, — Дима грустно разглядывал доктора.

— Она очень ценная для них. Я сразу понял. Город согласится обменять её на тебя. Она должна остаться! А ты жить. Жить! — завизжал старый врач и кинулся к Маше. Внук оказался быстрее. Он зажал деда в крепких объятьях, пока тот, брыкаясь и брызгая слюной, размахивал неизвестно откуда взявшимся ножом в сторону Маши.

— Бегите, Маша, бегите! И не бойтесь входить в Другой Город. Там есть не только Тень, но и Свет. Другая вы — это Свет. Ваш маленький ребёнок, ваша сила, — Михал Исакович, устав биться, повис на руках внука и тихо плакал.

Маша поднялась, поправляя лямки рюкзака и приготовилась расспросить Диму подробнее.

— Неет! Стой! — старый доктор принялся вырываться с новой силой, и Маша побежала, спотыкаясь, через лес на мерцающие сквозь деревья огни.