Я - ведьма!

Дверь распахнулась. За ней стоял высокий чернявый парень лет двадцати семи. При виде безжизненного тела Миры его плотно сжатые, суровые губы сразу же стали дергаными и растерянными.

— Что с ней? — сдавленно спросил он, принимая супругу из рук ведьмы. — Где она была? Я тут с ума схожу. На работе ее нет, дома тоже. Я специально отпросился с фирмы…

— Ваша жена пришла ко мне, — строго объяснила колдунья. — Я врач. А это моя ассистентка. — Лицо заслуженной артистки Украины вытянулось от возмущения. — Пациентке было плохо. Я дала ей сильное успокаивающее, и будет лучше, если она немедленно ляжет в постель.

— Вы психиатр? — нервно спросил супруг.

Не пожаловав Леонида ответом, Иванна царственно зашла в дом вслед за ним.

— Помогите ей лечь, — сказала она тоном, не допускающим возражений. — Мы подождем. Мне нужно задать вам пару вопросов.

Муж угрюмо кивнул и покорно повел супругу в спальню. Наташа и Иванна остались в коридоре.

Замкнутое лицо Карамазовой тот час сложилось в насмешливо-ерническое.

— Что вы думаете об этом коридоре, мой дорогой Ватсон? — шепотом спросила она, имитируя великолепный ливановский апломб. — Ась? — Ведьма весело подмигнула «ассистентке».

— Нашла время для шуток, — неодобрительно шикнула на нее та.

В тех редких, известных Могилевой случаях, когда Иванна восставала из мертвых, она мгновенно превращалась в черта из табакерки. И это воплощение казалось Наташе ничем не лучше первого, поскольку чертова Карамазова постоянно язвила и все время норовила щелкнуть певицу по носу.

— Я, к сожалению, могу сказать только одно, — презрела предупреждение чаровница. — По сравнению с этой моя квартира — образец порядка и чистоты.

«Ее лицо хранило остатки былой красоты», — говорят про дам. То же можно было сказать и о Мириной прихожей. Она еще хранила остатки уюта и вкуса хозяйки, некогда любовно продумавшей интерьер: оригинальные светильники, авторские картины, металлическую вешалку причудливой формы…

Но теперь пол был захламлен неухоженной зимней обувью, которую уже два месяца как следовало бы вымыть и отправить в сезонную ссылку. Картина покосилась. В углу, прямо на полу, лежала растрепанная стопка макулатуры. На зеркало улегся толстый слой пыли.

— Боюсь, паршивый из меня Шерлок Холмс, — пропела Карамазова, заботливо поправляя раму.

Послышались шаги Леонида, ведьма отпрянула от стены, приняв прежний непроницаемый вид. Люк недоверчиво посмотрел на гостей и, по всей видимости, хотел что-то сказать, но Иванна не дала ему такой возможности.

— Пройдемте в кухню, — распорядилась она. — Не нужно, чтобы Миру тревожил наш разговор.

Кухня оказалась маленькой — крупное тело Леонида заполняло ее почти целиком. Наташа предусмотрительно ввинтилась на табуретку между столом и модным серебристым холодильником. Беднягу следовало основательно помыть. Такой же несчастный, неряшливый вид был и у прочих кухонных обитателей.

— Чай, кофе? — машинально предложил супруг. Он явно не знал, что сказать.

— Воды, если можно. — Иванна стояла, сложив руки на груди и глядя на него сверху вниз.

Люк открыл холодильник.

— Обыкновенной или кока-колы?

— Кока-колы.

— Вы как моя жена. — Он говорил только для того, чтобы заполнить паузу. — Мира хлещет ее будто воду. Каждый день покупает. Сколько раз я ей объяснял: это вредно…

— Вам не нравится кока-кола? — светски поинтересовалась Карамазова.

— В жизни эту гадость в рот не возьму…

Леонид достал полулитровую бутылку и налил из нее гостье.

— Простите, больше не могу. — Его рука с бутылью зависла над чашкой. — Я забыл. Жена может проснуться, захочет пить, а другой бутылки нет… — Люк чувствовал себя крайне неловко.

— Надо было купить литровую бутыль, — невозмутимо посоветовала ведьма.

Наташа занервничала: разговор получался бестолковый.

— Я ее не покупаю. — Муж уже проявлял признаки нетерпения. — А Мира всегда берет маленькую бутылочку. Утверждает, что из большой газ выветривается раньше, чем она успевает ее допить. Так о чем вы хотели поговорить со мной?

Карамазова сделала неспешный глоток.

— О состоянии вашей жены, — произнесла она важно. — Вы, насколько я знаю, в курсе истории с браслетом.

— Да, — обреченно согласился супруг. — На хрена я только его купил! С тех пор как я его привез, Мира изменилась до неузнаваемости. Вначале я, конечно, совершенно не связывал эти перемены с моим подарком. Только когда она его потеряла, а потом нашла, жена нежданно объявила, что именно браслет наставил ее на истинный путь и вычленил в ней главное желание — писать. А потом своим возвращением доказал, будто бы она — настоящая писательница. Херня какая-то… Глупость. Абсурд! Ну а после такое завертелось! Временами мне казалось: она сходит с ума. Я рад, что жена пошла к врачу. Я сам просил ее об этом.

— И правильно делали.

Карамазова снова поднесла чашку к губам, надпила и задумчиво слизнула холодную каплю с верхней губы.

— Кстати, вы ведь солгали ей про браслет? — ненавязчиво полюбопытствовала она.

— Да, черт меня дернул солгать ей про музей Вуду и творческих женщин…