Я вас не звал!

– А взамен потребую оставаться людьми. И запомните, если вы не сможете ужиться тут друг с другом, второй раз наводить порядок не приедем. Соседний дачный поселок уже живет организованно, вот как выберете себе человека, который сможет управлять вашим поселком по совести, тогда добро пожаловать к нам, и опытом поделимся, и, может, еще чем. Поймите, впереди очень суровые для нас всех испытания – голодом, междоусобицами. Не только наша страна, весь мир погрузился в хаос. Думайте и смекайте, как выживать. Я всё сказал. У вас час, чтобы выбрать командира ополчения и старшего по поселку. Если не определитесь и к коттеджу бандитов никто не придет, мы всё соберем и уедем. Подтирать сопли ни за кем не будем, всем трудно.

Я развернулся и пошел по линии к коттеджу, слыша, как с нарастанием гула происходит обсуждение сказанного мной.

Вернувшись к коттеджу, сразу направился к пикапу проведать Андрея. Он сидел сзади, вытянув ноги на сиденье и опираясь на дверь.

– Ну как ты тут?

– Нормально, командир, выпить бы, – ответил Андрей и улыбнулся.

– О как, ну значит – жить будешь.

– Да поживу еще… наверное.

– А выпить сейчас организуем, я и сам не против.

Я подошел к уже приличной куче провизии, которую вытащили из подвала, взял ящик армянского коньяка, во всяком случае так было написано на этикетке, и отнес в кузов пикапа. Достал одну бутылку, открыл и протянул Андрею. Он сделал несколько глотков, занюхал рукавом и на выдохе, улыбаясь, сказал:

– Ну, теперь точно жить буду.

Забрав у него бутылку и тоже пару раз глотнув, я поставил бутылку на капот и ответил:

– Ну и слава богу. Ты поспи пока, скоро поедем.

Потом подошел к Соловьеву и спросил:

– Ну, что этот прыгун рассказал?

– А ничего не рассказал, он урка вообще конкретный оказался. «Страха нет, один задор», – крыл тут всех трехэтажным вперемешку с феней… в общем, пристрелил я его, и за дом отволокли.

– Ясно. А что эта заложница?

– Да успокоилась вроде. Только просит не бросать ее здесь с соседями. Тут мужик, который привязанный к веранде был, на нее кинулся, чуть не придушил – и откуда силы взялись, еле оттащили.

– Однако, – сказал я и почесал затылок. – И что ты предлагаешь?

– Я ничего не предлагаю, ты командир группы, ты и решай.

– А где эти, которые побитые?

– Разошлись по домам.

– Ну, пойду пообщаюсь с ней.

Я зашел в дом, там двое наших бойцов дежурили. Прошел в кухню, где на диване, прижав детей к себе, сидела уставившись в пол недавняя заложница. Подошел к ним, подвинул табурет и сел напротив.

– Как вас зовут?

– Наташа, – отрешенно ответила она.

– Когда ваш муж решился на фокус с заложниками, вы были в теме или для вас это был сюрприз?

– Для меня это не был сюрприз, но и, как вы говорите, в теме я не была. Он последние две недели как спятил. Приехал домой, забрал меня с детьми сюда, на дачу, и сказал, что мы будем теперь жить так, как раньше никогда не жили.

– Ну и как, понравилось?

– Вы с ума сошли? У меня дети заикаться стали, как сюда приехали – каждый день смотреть на пьяных его дружков и избиения этих несчастных!

– Ну, допустим, я вам поверил. Как вы собираетесь дальше жить?

– Не знаю, но здесь мне оставаться нельзя. Очень вас прошу, я сейчас соберу детей, а вы отвезите нас до трассы, пожалуйста. Ради детей, пожалуйста! Мы сами до города доберемся.

– До какого города? Там разбой сплошной и мародерство.

– Что же мне делать? Вы уедете, и нас разорвут.

– Собирайте детей и сами собирайтесь, с нами поедете, пристроим вас как-нибудь.

– Вы обещаете? Обещаете, что позаботитесь о моих детях? – продолжала спрашивать она, не вставая с дивана.

– Сказал же, обещаю, – рявкнул я, сам боясь того, что она опять впадет в истерику.

– Вера, Катя, сидите здесь, я сейчас, – сказала Наташа детям и убежала в одну из кладовок скидывать в большой баул детские вещи.

«Надо будет, чтобы ее Света посмотрела, крыша у этой Наташи явно подорвана», – подумал я. Через десяток минут Наталья приволокла в прихожую большую багажную сумку и чемодан.

– Вот тут весь детский гардероб, – прокомментировала она, потом зашла на кухню и опять спросила меня: – Вы обещаете, что позаботитесь о детях?

– Я же вам уже сказал, – начал уже заводиться я.

– Ну всё, тогда я мигом, – ответила она, поцеловала одну девочку, потом вторую и побежала вверх по лестнице, зашла в одну из спален и закрыла за собой дверь.

«Твою ж мать!» – до меня дошла вся эта ее суета, я подскочил и побежал за Натальей следом, но не успел… Я услышал приглушенный выстрел, с ноги высадил дверь и влетел в комнату. Она застрелилась из пээма, приставив ствол к груди напротив сердца.

– Бля, ну что за день-то! – почти закричал я.

Следом за мной на выстрел в комнату вбежали Соловьев и еще один боец.

– Сука больная, – прокомментировал увиденное Соловьев и потом обратился к бойцу: – Собери детей, и ты за них отвечаешь, пока не приедем в поселок.

– Понял, – ответил боец и спустился к детям.

– Соловьев, вот что за день, а?

– Согласен, хреновый какой-то, – кивнул он.