Я в степени n

Ох ты, Господи, Боже мой, мне стало жалко эту тварь… Водила вон вообще притаился за соседней извилиной его свихнувшегося мозга и рыдает. Нельзя жалеть, тварь он конченая! А я жалею и понимаю его. Может, потому что сам такой или мог стать таким? Не хочу… всех понимать понималки не хватит. Давить надо таких гадов, и точка! Но тогда, выходит, прав Витя-Чекист: Гамбини против Корлеоне? А он не прав, я не хочу, чтобы он был прав! И что мне делать? «Терпеть, – подсказывает Водила, – терпеть и понимать». Да уж, дотерпелся при жизни до Крымского моста, куда дальше… Это же сколько мне надо было нагрешить, чтобы после кончины получить такую ответочку? Но, видимо, Водила не ошибается, придется терпеть и смотреться в это кривое зеркало. Кривой смотрится в кривое, а прямее от этого не становится… Буду смотреть, буду видеть его поганую жизнь, буду то жалеть, то ненавидеть его, а потом это чем-нибудь кончится, и, может быть, я что-то пойму. Неважно, главное – чтобы кончилось поскорей…

– Сам ты тварь, я велел тебе заткнуться, а ты пасть разеваешь. Не надо меня жалеть, слышишь! Себя пожалей! Исчезнешь ты скоро, а я останусь, понял?! У меня прекрасная жизнь была, в отличие от тебя с твоим христоалкашиком. Я осознанно жил и счастливо. И дочка у меня самая лучшая, и в любви своей, хоть и больной, я никогда не сомневался. Ты сомневался, алкашик сомневался, а я не сомневался, мужик потому что нормальный. Слышите меня?!

…Да плевать мне на вас вообще, чего это я так разошелся? Вы же фантомы просто… Все у меня хорошо было, отлично даже: Женька росла, я получил звание полковника… Правда, в две тысячи седьмом умер Славик… С тех пор и началось… Нет, не так глупо и бездарно, как у вас. По-другому…

Генерал витя таврический