Я – утопленник

– Тише, – испуганно проронил Павел Иванович, озираясь по сторонам. Я тихонько хотел сказать, что шептаться необязательно, как вдруг услышал знакомый голос:

– Это кто здесь у нас?

Я оглянулся и остолбенел. Темный! Явление было эффектным. Таким же, как мое – в клубе. Что ж, по очкам один-один.

Мой взгляд пробежал по окрестным кустам и могилам, но за ними никто не прятался. Похоже, он один. Где же охрана? Неосмотрительно с его стороны.

Темный криво усмехнулся и снял очки. Каким-то он был странным. Мне показалось, Темный здорово постарел. И был-то некрасивым, а стал… Заходящее солнце отразилось в его зрачках багровым пламенем:

– Свеженький. Но не мой. Своих я всех знаю. Ты чей, мальчик?

– Ничей, – дерзко ответил я. – Свой собственный.

И тут до меня дошло. Точно так же спрашивал бомж в Таврическом парке, непостижимым образом определивший, что я мертвец. Откуда Темному знать, что я «свеженький»? Не потому ли, что и он… Догадка пригвоздила к земле.

– О чем это вы говорили? – осведомился Темный. Вряд ли он обратился ко мне на «вы», к тому же его взгляд был устремлен на Коврова. Он видел призрака, значит… Теперь все сходилось.

– Вас это не касается, – вежливо, но твердо ответил Ковров.

– С тобой я разберусь потом! – нехотя отмахнулся Темный, и, словно от потока воздуха, поднятого рукой, Коврова потащило куда-то прочь. Ничего себе!

– Негодяй! – успел крикнуть он и исчез за кустами.

– Утопленник, – неведомо как определил Темный. – Вижу: утопленник.

Я не возражал.

– Так о чем говорили утопленник и призрак? – повторил вопрос Темный.

Он сделал шаг вперед, и я почувствовал жуткую ауру, исходящую от него. Как я этого раньше не чувствовал? Впрочем, конечно же, чувствовал, но не придавал значения, списывал на собственный страх. А свой страх я умел контролировать. В боксе без этого никак.

– Надо же, как интересно, – проговорил он. – Редкий случай. Давненько к нам утопленники не забредали. Слизень тебя послал, малыш? Зачем? Что ты тут ищешь?

– Малыш у тебя в штанах, – по инерции ответил я известной дворовой фразой. Глупо пытаться достать этим мертвеца, но Темный разозлился:

– Здесь моя земля, слизняк! В пыль сотру!

С каждым словом он приближался. Взгляд ввалившихся в глубь черепа глаз был невыносим, он притягивал, отнимая всякую волю. Я не мог его ударить, даже руку поднять… Да что же он такое?

Я отступал в сторону пересекавшей кладбище канавки, чтобы почерпнуть силы в воде. В воде отобьюсь! Темный с усмешкой шел за мной. Похоже, он был уверен, что мне никуда не деться. Повернувшись, я несколькими прыжками достиг канавы. Но, прыгнув в нее, обнаружил, что та обмелела и высохла. Вода в ней была, но не проточная, а гнилая, затянутая зеленой ряской. Стоя в ней по колени, я видел, как Темный неторопливо спускается с крутого берега. В наступавших сумерках его темный костюм казался пятном загустевшего мрака.

Я попробовал поднять стоячую воду, но зря потратил силы, которых и так было немного. Эта вода мертва, ее не подчинить заклятиям. Вместо мощного водяного столба на Темного обрушился жалкий фонтанчик.

– Куда тебе со мной тягаться, гниль подводная!

Не беспокоясь о костюме, он вошел в воду и приблизился. Я попытался ударить и не смог – взгляд Темного парализовал руки и ноги. Он схватил меня и с нечеловеческой силой выбросил из воды. Пролетев несколько метров, я ударился спиной о дерево и рухнул наземь. Был бы я жив, стал бы мертв, но сейчас я смог подняться.

Бороться с Упырем на кладбище, тем более на суше, где все против меня, – заведомое поражение. Тут даже время работало на него. Он может просто схватить меня и держать, пока не рассыплюсь от обезвоживания. И я побежал.

Темный, он же Упырь, несся следом. Его жуткая тень опережала меня, пытаясь схватить за ноги длинными крючковатыми руками. Я боялся даже его тени и не оборачивался, чтобы не глядеть на владельца. Только бы добраться до воды, до хорошей проточной воды! Тогда будет шанс. Слава богу, набережная недалеко. Я бросился к ограде. Помнится, есть место, где она не слишком высока, сумею перелезть.

Я не перелез – перелетел. Остановился и увидел, что Упырь не отстает. От спасительной реки отделяет сотня метров.

Под визг тормозов и мат водителей я перебежал улицу. Лавируя между машинами, я чувствовал, как заканчиваются силы. Враждебная среда поглощала их быстро и беспощадно. Обезвоженные мышцы слабели, колени предательски дрожали, а встречный ветер резал глаза, как ножом. Темный настигал. Что он сделает, если догонит? Разорвет на части? Испепелит заклятьем на глазах у сотен проезжавших по набережной водителей? Останавливаться и испытывать судьбу не хотелось.

Собрав последние силы, я поднажал и, с разбега перепрыгнув ограду, «ласточкой» вошел в воду.