Я умер вчера

Дни шли, никто его не беспокоил. Он хорошо знал свою возлюбленную-помощницу, знал ее скрытность и нелюдимость и надеялся на то, что она никому об их отношениях не рассказывала. Так оно, вероятнее всего, и было, потому что следствие до него не добралось. И он успокоился. Только потеря Инны его тревожила. Как он теперь без нее? Кто будет помогать ему искать «ключи» к душам пациентов? Без Инны он – ничто. И те пациенты, к которым он привык и которые привыкли к нему, скоро от него уйдут. Состоятельные люди, представители элиты, в том числе и политической, и, наверное, криминальной. Очень «новые русские». Люди искусства. Как только два-три человека скажут где-нибудь, что ходят к Готовчицу уже три месяца, а толку никакого, – все. Репутация погибла. Надежда только на ту новую работу, о которой говорила одна пациентка. Она осталась очень им довольна и порекомендовала Готовчица какому-то большому начальнику в Министерстве внутренних дел. Там вроде бы его кандидатуру не отвергли и сейчас рассматривают. Борис Михайлович хорошо понимал, какого рода работа его ждет, если все сложится благополучно, и очень хотел ее получить. Потому что та информация, которой он будет располагать, сделает его могущественным. Если нельзя властвовать над душами, потому что больше нет Инны, то он будет властвовать над умами.

И вдруг… Дверь его квартиры оказалась взломанной. И тоже ничего не пропало. И тоже явные следы того, что кто-то рылся в его бумагах. Его охватил ужас. Он слишком хорошо помнил, что именно так все началось для Инны. И видел, чем это для нее кончилось. Имя. Они хотели узнать у нее какое-то имя. Но какое?

Он потерял покой, каждую свободную минуту посвящая пересмотру и перечитыванию своих записей о пациентах и пытаясь понять, что взломщики искали у него. Какое имя? О чем речь? Он ничего не мог придумать и от этого боялся еще больше. Разве мог он сказать работникам милиции, что воры не ценности искали, а рылись в бумагах в поисках какого-то имени? Не мог. Они бы обязательно спросили, откуда ему это известно, и немедленно выплыла бы история с Инной. Этого он допустить не мог. И он молчал. Молчал и жил в постоянном страхе.

А потом убили Юлю. И ему стало еще страшнее.

Вот, собственно, и все…

Глава 18

Татьяна даже не очень удивилась, выслушав рассказ профессора Готовчица. Чего-то подобного она и ожидала, а удивить ее после стольких лет работы следователем вообще было непросто. Борис Михайлович бросил умирающую женщину без помощи, потому что боялся быть втянутым в скандал, который помешает его новому назначению? Да таких случаев в ее практике был не один десяток. Известный психоаналитик доктор наук Готовчиц оказался несостоятельным специалистом и в особо сложных случаях пользовался услугами более квалифицированной помощницы? И такое встречается на каждом шагу. Книги, написанные вовсе не теми людьми, чье имя стоит на обложке, давно стали притчей во языцех, как и диссертации, подготовленные якобы аспирантами, а на самом деле от первой до последней строчки выполненные за большие деньги каким-нибудь желающим подработать профессором или доцентом. Чувство гадливости, возникающее у нее каждый раз при столкновении с подобной ситуацией, было сродни чувству, которое появляется, когда после долгой борьбы с тараканами эти очаровательные насекомые появляются вновь. Противно, но не удивительно, потому что это уже было.

Удивительным или, если хотите, странным в этой истории было только одно: повод для убийства. А заодно и для взлома квартиры. Если Готовчиц не лжет, то все дело заключалось в каком-то имени. В каком? И что это за имя, которое пытались узнать сначала у Инессы, а потом вломились в квартиру к Готовчицу?

Татьяна очнулась от раздумий и обнаружила, что уже дошла почти до самого дома. Вон и подъезд виден, осталось пройти несколько десятков метров. Но при мысли о пустой квартире ей вдруг стало грустно. Все ее покинули. Стасов занят дочкой, Иришка – своим новоявленным женихом, а она осталась совсем одна, никому не нужная, кроме, может быть, журналистов, которые вдруг увидели в ней лакомый кусочек и вознамерились, как следует его поджарив, преподнести читателям в виде пикантного блюда, обрамленного гарниром из сплетен и домыслов.

Она решила, что домой не пойдет. Пока не пойдет. Прекрасный майский вечер, еще совсем светло, в воздухе приятно переливается свежая прохлада, омывая яркую сочную зелень. А беременным полезно не только ходить, но и дышать кислородом. Татьяна огляделась и заметила симпатичную скамеечку, рядом с которой росли два мощных дуба. Вот там-то она и посидит.