Я ухожу, любимый

— Пять — это еще ничего, верно, — нервозно соглашается сестра. — Но он мне об этом не говорил. Ни разу. Значит, врал о том, где бывает, как проводит время, откуда и куда он едет. Это ненормально. Он тянет до свадьбы. И что? Потом скажет: «Ну прости, дорогая». Вот так у нас будет. Отличный вариант, а! Почему вы настолько не цените женское мнение? Женские чувства? Мы для вас вещи? Захотел — на полочку положил, захотел — выбросил? Поменял. Да?

— Стоп. Ты не обобщай. От меня-то ты что хочешь?

— Я не готова все это проглотить и сказать: «Ну окей. Со мной и дальше так можно». Я так не хочу!

— А чего ты хочешь? — осторожно присаживаюсь ближе.

— Я не знаю. Я не знаю, Акрам. Я думала, все будет не так. Он заставляет меня наплевать на собственные чувства. Продавливать меня. Не слушает. Для него это ничего не значит.

— Чем я могу тебе помочь?

— Как можно разорвать помолвку с наименьшими… последствиями?

— Помолвка не обязательно заканчивается браком. Просто не выходи за него, если передумала.

— Он вложил в меня слишком много, — с повлажневшими глазами замечает Гелена. — Чем я ему отдавать-то буду?! Все что могла, я ему уже отдала.

Я отвожу взгляд. Надо как-то взбодрить ее.

— Что он там в тебя вложил? Пффф! — возмущаюсь я. — Тоже мне нашелся. Вкладчик.

— Я не шучу. Я разговаривала с отцом.

— И?

— Все мои крупные покупки по согласованию с отцом были оплачены Аязом. В качестве гарантии заключения сделки. На меня.

А вот это уже неприятно. А вот это уже очень нехорошо!

— Сколько? — уточняю я, сомневаясь, что Гелене озвучивали конкретную сумму.

— Не знаю точно, — подтверждает она мои слова и роняет лицо в ладони. Не плачет. Нет. Она всегда очень сдержана. Но сейчас в отчаянии. — Он полностью оплатил ординатуру, оплачивает съемную квартиру. Мои поездки за границу. Это все из его кармана. Аяз настоял, чтобы я об этом ничего не знала, и отец согласился.

— А ты с отцом уже обсуждала?

— Да! И когда я заикнулась, что меня положение дел не устраивает,… — горько всхлипывает она.

— Отец пришел в ярость, — заканчиваю я за нее.

— Естественно. Я должна буду вернуть деньги Аязу, если решу уйти. Отец сказал мне остыть, забыть и думать о таком.

— Гелен. Ну это не игра, на самом деле. Возможно, Аяз так решил подстраховаться и привязать тебя к себе. А ты уверена, что у него там вторая семья, как у отца? Может, он просто воспитывает сына. Отдельно. Сам по себе. А с той женщиной… ну не знаю, общается вынужденно.

— Я не уверена. Он клянется, что так и есть. Но я ему не верю уже, понимаешь? Если сын занимает значительную часть его жизнь, то Аяз просто обязан был рассказать мне, поделиться, объясниться. Я бы, возможно, приняла ребенка. И мы бы забирали мальчика к себе на выходные. Или что-то вроде того. Как это должно быть, когда родители расходятся и строят новые семьи. Не скрывать пацана два года. Это ложь. И я отказываюсь ее принимать. За этой ложью вскрывается еще одна. Потом еще. И еще новая. Я уверена, что на этом не закончится. И да! Я сомневаюсь, что у них все, иначе он бы повел себя по-другому!

Я расстроенно обвожу взглядом овал лица сестры, отмечаю, как поджаты губы. И отхожу к окну, складывая руки на груди.

— Хоть я с тобой и согласен, но прокомментировать полноценно не могу. Может, там какие-то загвоздки. Может, вам еще раз все обсудить?

— Обсудили. Он сказал, что это взаимовыгодная сделка для нас обоих. Чувства к делу не относятся. И его сын не моего ума дело.

— Вот как.

— Да. Примерно так.

— Я считаю, что вам лучше взять небольшой тайм-аут. Обдумать. Потом обговорить все еще раз. И если ты не согласна… уходи.

Сестренка скорбно прикрывает веки.

— Отец сказал, что это будет позор. Он дал слово. И я тоже. Мы получили от Аяза выкуп, приняли, дали свое согласие на брак. И теперь мы не можем его забрать. Отец просто в бешенстве. Ты не представляешь, как он на меня кричал.

— Кричалку сломает, — выплевываю я с презрением.

— Знаешь, я иногда думаю, как бы мы жили, если бы мама тогда всё-таки убежала…

Я замираю и резко поворачиваю голову. Гляжу на Геру цепким взглядом.

— Ааа…. Что значит… все-таки убежала?

Сестренка прикусывает губу, виновато пряча глазки.

— Гел, — подначиваю ее настороженно. — Я про это впервые слышу.

Она вздрагивает. Но молчит.

— Гелен.

Я подхожу ближе. Хватаю ее за плечи.

— Прости, я… — мотает она головой обречено. — Просто вырвалось.

— Расскажи уж. Мать так не хотела за отца, что намеревалась сбежать?

— Она другого любила. Парнишку из соседней области. Вот они с ним и планировали сбежать и втайне расписаться. Мне бабушка рассказала. Очень давно. Когда мама попыталась… уйти от отца и развестись.

Когда впервые узнала о любовнице. Понимаю…

— И?