Я твой враг

— Ты как? – его голос горячим дыханием по коже.

Щеки заливает румянцем, а пальцы дрожат.

— Уже лучше. Спасибо.

Он хмурится. Кивает, отстраняясь и устало проводит ладонью по лицу. А я, чувствуя себя дико смущенной, открываю дверцу и выхожу из машины.

— Белка!

Замираю испуганно. Молю про себя, чтобы не испортил момент. Не хочу слышать от него грубости. Только не сегодня.

Он молчит, ожидая, когда я обернусь.

— Уходи из клуба. И не водись больше с Гессами. Увижу там снова, получишь ремня, — делает движение руками, имитируя порку.

Закатываю глаза с досады.

— Ты такой дурак!

А сама смеюсь. Поправляю ремешок сумочки, и слышу, как за спиной раздается скрежет калитки.

Обернувшись, застываю в изумлении. Со двора выходит Мира, а следом за ней отец. Он останавливается у ворот, так и не заметив меня. Что-то говорит Мире и подкуривает сигарету. В этот момент она поднимает глаза и находит меня. Прищуривается. А спустя мгновение, скользит взглядом к машине Демида, все еще стоящей на месте.

Раздается хлопок закрывающейся дверцы, а затем приближающиеся шаги. Кровь в венах стынет, от понимания того, что именно сейчас произойдет.

Демид проходит мимо, отодвигая меня.

— А ну, подвинься, Белка...

Я срываюсь следом, схватившись за его плечо. Тяну назад, пытаясь остановить.

— Дема, не надо!

Он оборачивается. Взгляд возбужденный, с нотками безумия. А когда его губы кривит улыбка, у меня мороз пробегает по коже. Он сбрасывает мою ладонь.

— Не бойся, мелкая. Я просто привет передам.

Отец наконец-то замечает нас с Демидом. И когда он узнает Огинского ,его лицо становится бледным. Он бросает в сторону сигарету, но не успевает и слова вымолвить, Демид подлетает к нему. Он ударяет его резко, ногой в живот. Отца откидывает прямо на ворота. Мира вскрикивает от испуга, отбегая в сторону.

Демид подходит к нему вплотную, становится над ним, широко расставив ноги. Схватившись за его воротник, встряхивает.

— Ну здравствуй, дядя Андрей. Давно не виделись, да? – улыбается , отвешивая ему пощечину.

— Что ты делаешь?! Ты хоть... – он пытается вырваться, но Демид резко ударяет его по лицу. Того откидывает в сторону.

— Заткнись! Я тебе долг пришел вернуть. Батя просил передать, — снова удар. А потом еще и еще. Они такие резкие и быстрые, что отец не успевает даже защититься. Он падает на землю, а Демид смотрит на него с высоты своего роста. Брезгливо сплевывает в сторону.

— Как был трусливым ублюдком, таким и остался. Только, бл*ть, в спину умеешь бить, м*дак. – толкает ногой, осыпая его лицо земляной пылью.

Развернувшись, направляется к машине. Его глаза – бездонная тьма. Сейчас он снова другой.. жестокий, грубый. И я снова его немного боюсь.

Когда Демид равняется с Мирой, вдруг останавливается. На протяжении нескольких секунд смотрит на нее.

— Херово выглядишь, акционерка, — произносит со смехом, стирая с лица пыль. Я слышу горечь в его голосе, чувствую его боль. – Смотрю, управление компанией не пошло тебе на пользу. А я вот долг пришел отдать. А ты помнишь, как послала меня? Благотворительностью не хотела заниматься, - подмигнув, сорвался с места, направляясь прямо ко мне.

Испуганно обняв себя за плечи, стояла неподвижно и ждала. Страшно было в неведении. Страшно быть неуверенной в нем. И когда он сделал шаг в сторону, приблизившись ко мне вплотную, я вздрогнула.

Посмотрел на меня хмуро.

— Ты как?

Я просто кивнула в ответ.

— Прости, — процедил сквозь зубы, направляясь к машине.

* * *

— Папа, давай помогу! — Мира подбежала к отцу, принимаясь поднимать его с земли. А у меня горечь в груди разлилась. Какая же она дура! Как бы сильно отец не плевал на нас, она все равно к нему тянется. Каждый его приход к нам для нее как маленькое счастье, а скорый уход как трагедия. И ведь не поймет никак, что нет ему до нас дела. Променял он каждую из нас на новую семью. Также, как променял когда-то дружбу на деньги.

— Перестань, Мира! Хватит унижаться! — цежу сквозь зубы, видя, как она обнимает его. Отец выпрямляется во весь рост, сплевывает кровь в сторону.

— Ублюдок мелкий, — цедит сквозь зубы, нервно смеясь. Словно до сих пор не верит в произошедшее.

Достает из кармана платок, вытирая окровавленные губы.

— Я эту мразь за решетку посажу. А вы дадите свидетельские показания.

И в этот момент моему терпению приходит конец.

— Давай, иди, пиши заявление! – кричу, приближаясь к ним. — А я расскажу, как ты довел человека до самоубийства!

Он бросает на меня злой взгляд.

— Ты как разговариваешь с отцом?!

Делаю еще шаг, сокращая между нами дистанцию до «ничего».

— Я разговариваю с куском дерьма, с предателем. Я не знаю, что ты тут забыл, но тебе здесь не рады. Больше не приезжай сюда, если не хочешь, чтобы он снова дал тебе по роже.

Он ничего мне не говорит, но я вижу, сколько ярости в его глазах. Обняв Миру, направляется к своей машине. И только когда отъезжает, меня немного отпускает. Только сейчас понимаю, что все это время стояла, сжав кулаки. Так сильно, что на тыльной стороне ладони появились кровавые полумесяцы.