Я твой монстр

Он странно посмотрел на меня и сообщил:

– Я рассказывал.

Болота… Алые повязки… вспомнила, да. Но, насколько я помнила, здесь же всех убили. Вопросительно посмотрела на Акихиро, он пожал плечами и пояснил:

– Я ушел, остальные остались. Поторопись.

Я поторопилась. Сходила в кусты, после к ручью вымыть руки и умыться, но затем снова к трупу. Не то чтобы я была любительницей трупов, но… боевики клана Синар сбили нас противоракетными установками, то есть не такой уж и дремучий образ жизни вели те, кто засел в густых лесах. И быстрый обыск только подтвердил мои выводы – на мужике имелся кинжал, который я даже брать не стала, не было смысла, а вот джишка с капсулами, содержащими жидкий раствор, заинтересовала. Я вытащила патронник, достала одну из капсул, деактивировала и с удивлением обнаружила хлорик. Не самый действенный из всей группы транквилизаторов, но доза была убойная, в том смысле, что в такой концентрации хлордиазепоксид вызывал почти мгновенную мышечную релаксацию, и не более. Не более… А вот это было уже не весело. Вообще, я предпочла бы обнаружить яд или джишку, заряженную боевыми патронами, но хлорик… Эти не хотели нас убивать. Ничуть и никак. Они, как и все те, кто ходит по лезвию, отлично знают – есть вещи пострашнее смерти. Гораздо страшнее! К примеру, лежать без возможности шевельнуться и чувствовать, как от тебя отрезают кожу по кусочкам. Именно чувствовать. Хлорик никак не блокировал нервные окончания, он воздействовал исключительно на мышцы.

Что ж, у меня и так было мало сочувствия к данному трупу, теперь его не осталось и вовсе. Но джишку я забрала. И ее, и дополнительный патронник. Сейр… До него добрались до меня, так что все, что сейчас собой представляло устройство связи, – это кусок изломанного пластика.

– Я смотрю, тебя ни на секунду нельзя одну оставить, – раздался насмешливый голос надо мной.

Вздрогнула с перепугу. Опять вздрогнула! И это я… я вообще не помню, когда последний раз кого-то боялась.

– Не надо так ко мне подкрадываться, – потребовала, разрывая рубашку на трупе.

– Я не подкрадывался, я шел. И прекрати лапать мертвого мужика. – На второй фразе мне послышалось почти рычание.

И я прекратила.

Вскинула руки в жесте «сдаюсь на месте», одновременно пряча две капсулы с хлориком в рукаве, и даже отошла, как самая послушная девочка. Тем обиднее было наблюдать, как у меня отбирают и джишку, и патронники.

После оружие полетело в болото, а у меня спросили:

– Как ты относишься к рыбе?

– Положительно, – осторожно ответила я.

Адзауро кивнул, молча подхватил меня на руки и понес куда-то туда, где пахло уже не только гарью.

* * *

Удивительная штука – за то время, пока я успела сходить в туалет, умыться и обыскать труп, Акихиро вымылся, поймал рыбу, выпотрошил ее и поставил жариться на костре. И это при том, что я не особо медлила.

– Ты меня пугаешь, – присаживаясь на поваленное бревно, нервно сказала я.

– Да, я монстр, – абсолютно спокойно заявил Чи.

Дальше мы ели.

Он – быстро и жадно, я – крайне осторожно и боясь напороться на кости. Причем не только рыбьи. После обнаружения трупа я нервно оглядывалась, подозревая… что тот труп явно не один. Шиноби с опознавательными знаками на руках одни не перемещаются. Это если бы никаких татуировок не было, тогда одиночка, а так…

– Ты не голодна? – внезапно спросил Адзауро.

– Нас приучают к тому, чтобы в экстремальных условиях мы могли обходиться без еды, – ответила, продолжая вынимать кости из рыбины.

Между тем младший господин вынул следующую рыбину из золы.

– К тому же я большую часть пути проспала, в отличие от тебя, – напомнила ему.

Странная усмешка и сообщение:

– Мы переночуем здесь.

– Я посижу на страже, все равно выспалась, – напомнила об очевидном.

Но один пугающий взгляд, и, едва я заткнулась, Адзауро в приказном тоне произнес:

– Ты будешь спать.

Я посмотрела на него и поняла, что боюсь. Спать с ним, быть с ним, просто сидеть рядом с ним. Собранный, думающий и заботливый – о таком мужчине можно было бы только мечтать, но его тяжелый темный немигающий взгляд… И я вдруг подумала: а если сейчас сюда нагрянет моя команда, что он сделает? Обрадуется и вернется домой? Что-то я сомневаюсь. И чем дольше он смотрит на меня, тем сильнее мои сомнения.

– Так что с твоей девственностью? – прекратив пугать меня взглядом и доставая рыбу из листьев, спросил Адзауро.

И вот любого другого я бы послала, а его… откровенно говоря, побоялась.

– У нас, – принявшись за продолжение ужина, заговорил Акихиро, – тоже есть категория женщин, продающих свою невинность. Ты их видела. Позавчера. В Храме Увядших Лилий.

– Цветущих, – поправила я.

Адзауро лишь усмехнулся и вновь посмотрел на меня:

– Гейши обычно высоко оценивают девственность. Но, даже будучи девственной, это уже гейша, Кей.

И сказано было так, что становилось ясно – шлюха, только планирующая продать себя, все равно уже шлюха. Я ощутила, как вспыхнули от негодования щеки, и я знала, что лучше бы промолчать, но молчать не стала.