Я тебе (не) принадлежу (СИ)

- Ну что? - вздрагиваю, совсем забыв про Феликса. - Понравилось? Очки розовые не нужны уже, да? - как ржавым ножом по сердцу. Вспарывает зажившие раны, занося в них смертельное заражение. - У меня еще видео есть. Целая куча, - чуть вперед наклоняется, делая упор на ноги. - Могу поставить. Послушаешь голос… - хитро усмехается. - якобы убиенного тобой мужа.

- Феликс, не надо, - в груди так сильно печет, словно я снова сгораю заживо.

Боль адская пронзает от самой макушки до кончиков пальцев на ногах. Морщусь, отодвигая от себя снимки. Они вызывают еще больше плохих эмоций. Они отравляют. Убивают.

- Инна, харе наматывать сопли на кулак, - злится, беснуется.

Сквозь темные очки вижу, как он напряжен, как плотно сжаты его зубы, как желваки на скулах ходуном ходят.

- Может… может это его двойник? - шепчу себе под нос, кое-как двигаясь по кровати.

Встаю, ощущая напряжение в мышцах. Все тело как будто мелкие иголочки пронзают. До сих пор кажусь себе деревянной куклой, которую скоро за нитки будут дергать, чтобы я в себя пришла.

- Вот вроде бы умная баба, - подпрыгиваю на месте, так как Феликс слишком бесшумно ко мне подобрался. - Хочешь свожу тебя в Вегас? - руки кладет мне на плечи и слегка встряхивает, видимо, чтобы отрезвить. - Воочию увидишь Клима Голубева, - ржет, запрокидывая голову. - Ах-нет. Его же сейчас зовут по-другому.

- Феликс, я тебя прошу, - плачу, промокая соленой жидкостью бинты на лице. - Ты делаешь мне больно, - его руки как будто железные. Давят своей тяжестью, чуть ли не заставляя на пол упасть.

- Мммм, - гадко усмехается, пробегаясь по мне взглядом. - Интересно, ты также умоляла тех девок тебя пощадить, а? Также говорила, что тебе больно?! Орала им, что у тебя в животе ребенок, да?

- Нет-нет, хватит.

Не могу его слушать. Не могу. Все на части разрывается. Особенно упоминание частички моей души. Чуда, что я так ждала. С трепетом и безграничным счастьем. И которое потеряла после тех избиений в камере.

Даже, возможно, шанса в будущем стать матерью.

- Неужели вам плохо, миссис Голубева? - от его ехидного голоса внутри все холодеет. – Ах, простите Христа ради, - ядовитая, мерзкая усмешка. – Ты же для всех умерла. Тебя нельзя так называть, - глаза в глаза. – Может я все-таки куплю два билета до Лас-Вегаса? Косточки погреешь.

Снова он про этот город греха. Снова упоминает праздную жизнь Клима. Или не Клима.

- Пожалуйста, прекрати, - чуть ли не умоляю. - Я не верю тебе!

- Боже, - зло смеется. - Да ты и правда наивная и глупая, - во взгляде столько презрения ко мне. - Тебя же просто облапошили! Смешали с грязью, отправили на нары, так еще и заказали твое убийство. И кто же это мог сделать, а? - наигранно округляет глаза. - Ах-да, точно! Твой горячо любимый муж. Тот самый подонок, на которого ты меня променяла пять лет назад. Хотела хорошей жизни? Так вот же она. Ну что, - снова встряхивает. Аж зубы бьются друг об друга. - нравится быть никем? Нищая, обездоленная, никому не нужная девка! Да кому ты сдалась? Кто узнает в этой, - обрисовывает рукой мое тело в бинтах. - мумии светскую львицу?

- Замолчи! Заткнись! - кричу нечеловеческим голосом, закрыв уши ладошками. Каждое его слово подобно незаживающей ране. - Ты не имеешь права так со мной разговаривать.

- Еще как имею. Теперь ты принадлежишь мне, - Феликс - безжалостный монстр. В нем нет никакого сочувствия. - И ты сделаешь все, что я тебе прикажу. Сыграешь в самую опасную игру, даже ценой собственной жизни.

- А если я не соглашусь? - дышу через раз, пытаясь на ногах устоять.

- Ох, милая Инна, - на его лице дьявольский оскал. - тебе лучше не знать что будет в таком случае, - поправляет одежду, уже не глядя на меня. Словно я пустое место. - Скоро я озвучу тебе весь наш план, - взмахивает рукой, зная, что возражу. - Ты будешь беспрекословно ему следовать. Иначе, - наклоняется надо мной, обдавая горячим дыханием. - превращу твою жизнь в еще больший ад.

Оттягивает вниз мои очки, от чего дергаюсь в сторону, пытаясь избежать яркого света. Глаза режет. Из груди вылетает протяжный стон, а по ушам бьет резкий хлопок дверью.

Сгибаюсь пополам, падая на пол. Жуткая боль пронзает все тело, но я продолжаю стоять на коленях, громко крича на всю палату.

Нечеловеческий ор, как дикое животное, которого живьем пронзают пикой до самого сердца.

Я и правда ощущаю себя сейчас никчемной, уничтоженной. Просто мумия. Просто пустое место. Нет никто. И звать никак. Ведь Инна Голубева умерла. Ее отправили на тот свет прямо в камере год назад.

*

Мне снились кошмары. Жуткие. Мерзкие. Вызывающие чувство тревоги и огромного страха. Доводящие до пронзительного, истошного крика. До метания по кровати, не смотря на боль во всем теле.

И так каждую ночь.

Я вновь и вновь возвращалась в тот злополучный день в тюрьме. Чувствовала запах бензина, гари. Слышала ржущие голоса тех женщин, что пришли свершить страшное преступление.

Я пыталась выбраться. Пыталась закричать. Все тщетно. Шансов на спасение не было. Языки адского пламени подбирались ко мне все ближе и ближе. Вот сейчас все свершится. Сейчас умру в страшных муках.