Я спас СССР! Том V

Эта молодежь поголовно заражена анархистскими и троцкистскими идеями. До маоизма дело пока не дошло, но нотки восхищения китайским вождем уже проскальзывают в их пылких речах. Все они с удовольствием цитируют своих кумиров, но стоит мне задать им более конкретные вопросы, их молодые вдохновенные лица мигом скучнеют. И я почему-то не могу отделаться от ощущения, что вся эта их политизация довольно поверхностна, в ней нет глубины. Большинство из них просто играет в модную игру под названием «новые левые». Нет, идейные анархисты и троцкисты среди них тоже встречаются, но эти буйные в основном среди вожаков. А вся остальные масса лишь старательно изображает протест против старшего поколения, не стесняясь при этом жить на родительские деньги – ведь обучение в учебных заведениях Франции стоит не дешево.

Устав спорить о политике, они с таким же жаром перекидываются на кино. Потом так же яростно обсуждают постановку в каком-то молодежном театре и предстоящую поездку на каникулы в Шамони. Кто-то начинает танцевать прямо рядом со столиками, а парочки целуются, не обращая внимания на окружающих. В общем, типичная богемная молодежь. Недаром их любимые лозунги: «Запрещать запрещено», «Культура – это жизнь наоборот» и «Пролетарии всех стран, развлекайтесь!»

Дым висит густой пеленой в небольшом помещении – молодежь очень много курит. У всех странная манера немедленно зажигать следующую сигарету, стоит затушить прежнюю. В разговоре у молодежи принято сильно жестикулировать, размахивая сигаретой, зажатой в пальцах, или забытая всеми сигарета продолжает тлеть и дымиться на краю тарелки. Едят мало. Зато много пьют – официант только успевает подносить бутылки с вином и менять переполненные пепельницы.

Интерес ко мне постепенно угас, и я решаю исчезнуть по-английски, не в силах больше дышать сигаретным дымом. Пьер встает вслед за мной.

– Пойдем, Алекс, провожу до гостиницы, а то заблудишься… – кажется, ему и самому порядком надоели эти посиделки.

Благодарно киваю. Центр Парижа я изучил по карте неплохо, да и с такси здесь полный порядок, но прогуляться и проветрить голову мне сейчас не помешает. И поговорить с Пьером без свидетелей тоже хочется, было интересно узнать его личную оценку всему происходящему в студенческой среде. Мы возвращаемся на бульвар Сен-Мишель и медленно идем в сторону Сите, чтобы перейти потом на правый берег Сены. К вечеру ощутимо похолодало, с реки налетают пронизывающие порывы ветра. Мы с Пьером кутаемся в шарфы, пытаясь закрыться от ветра, но разговаривать нам это не мешает.

– Скажи, Пьер, а они сами верят в то, что говорят? Просто, извини, но на обездоленных твои сокурсники как-то не похожи.

– Да, выходцев из рабочих семей у нас в Университете от силы процентов десять. Я и сам из семьи мелких буржуа – у моего отца небольшая адвокатская контора в Нанте.

– Тогда почему анархизм, почему увлечение троцкизмом?

– А разве сам Лев Троцкий не был из семьи банкиров? – усмехается Пьер – А Че Гевара?

– Че работал библиотекарем, когда учился медицине. У его родителей с деньгами было не густо.

– Правда?! – удивляется Пьер и тут же находится – В любом случае сытое детство вовсе не означает, что ребенок обязан заниматься семейным бизнесом или следовать дорогой, выбранной для него родителями. Никто из нас не собирается влачить скучную жизнь успешного буржуа, мы хотим сами решать, как нам жить, и прожить свою жизнь ярко.

– Но при этом живете на деньги родителей? Вас это не смущает?

– Ну, …если только немного! – беззаботно смеется парень.

Я качаю головой. Вечный конфликт отцов и детей. Но только не понятно, почему протест младшего поколения должен обязательно приобретать экстремистские черты. Хотя… ничто не ново под луной – о «сектантстве и левом ребячестве» еще Ленин писал в своей знаменитой работе «Детская болезнь „левизны“ в коммунизме».

Сегодняшняя встреча с молодыми французами – это богатая пища для размышления и повод для очередного отчета генералу Иванову. КПФ – партия конечно самостоятельная, но содержится, извините, на наши деньги. И мы не меньше французов заинтересованы, чтобы следующее поколение местных «комрадов» было вменяемым. Так может, нашим товарищам пора навести порядок, и обратить пристальное внимание на молодежное крыло КПФ? А то ведь «Красный май» 68-го уже не за горами…

Вернувшись в гостиницу, смотрю на часы. Ага… еще не поздно позвонить Коганам на домашний. Телефонистка на удивление быстро соединяет меня с Москвой, и вскоре я слышу усталый голос Марка Наумовича.

– Алло…

– Добрый вечер, вас из ПарижУ беспокоят. Вы еще такого Русина не забыли?

– Тебя, пожалуй, забудешь… – смеется шеф – как дела, Алексей?

– Сорбонну сегодня отработал, сейчас чайка глотну и сяду за статью про Парижский университет. Завтра постараюсь переслать через посольство.

– Отлично! Фотография Гагарина с французскими студентами в Известиях уже есть, так что с обложкой считай, порядок. Ждем только тебя.

– А что Ольгино интервью с Либерманом?