Я спас СССР. Том IV

– …Я Антон, – подает мне руку высокий, симпатичный парень. Лицо у него с правильными, славянскими чертами, располагающая улыбка, волосы темно-русые, слегка вьющиеся. И одет парень со вкусом – не в дешевый костюм, как многие здесь, а в брюки и модный джемпер, в вырезе которого виден воротник белой рубашки и галстук в тон джемперу. Фигура у Пилецкого не сказать чтобы накачанная, но парень со спортом явно дружит, поджарый такой. Ростом он пониже нас с Кузнецом будет, но выше Левы. И столичный лоск в нем действительно чувствуется, тут Юлька права. Понятно, почему девушки от него млеют.

Мы с улыбкой рассматриваем друг друга, не разрывая нашего рукопожатия, и оно с каждой секундой становится все крепче, парень будто мерится со мной силой. Детский сад какой-то…

– Ты всем руки при знакомстве выкручиваешь? – вежливо интересуюсь я.

– Ой, извини! – притворно спохватывается он и быстро отпускает мою руку.

– Какими судьбами к нам в МГУ занесло?

– Отца по работе в Москву перевели, мать за ним поехала, ну а мне тоже смысла не было одному в Питере оставаться.

– И кто у нас отец?

– Ответственный работник в Совмине. Мать косметолог, в Институте красоты работает.

Я усмехаюсь. Бедные девчонки! «Красавчег», мажор, да еще с такой полезной мамой. Вот покажите мне хоть одну женщину, которая была бы довольна своей внешностью и не хотела бы в ней что-нибудь поправить?

– Ну, и как тебе у нас, в Первопрестольной?

– Интересно! В ЛГУ все больше на учебе зациклены, а у вас жизнь прямо ключом бьет.

– Ага… по голове. – Я окидываю его оценивающим взглядом. – Ладно. Статью я твою прочитал, написано отлично. Пойдет в наш второй номер. Подпишем с тобой договор, выплатим гонорар за статью.

С таким парнем надо держать ухо востро – оформлять все строго официально.

Пилецкий довольно улыбается, явно ждет от меня продолжения похвалы или каких-нибудь новых заманчивых предложений. А я замолкаю задумчиво. Конечно, можно было бы засчитать его статью за испытание для статуса метеора в клубе, но не слишком ли просто будет? Чай, у нас не проходной двор, чтобы с порога всех подряд принимать. Хотя все равно уже под три сотни членов набралось.

Осторожно прокалываю память… что там у нас в ближайшее время намечается? Угу… В прошлой жизни через неделю после отставки Хрущева в «Известиях» был анонсирован экономический эксперимент на основе хозрасчетных идей Косыгина – Либермана. Начнется «золотая» пятилетка СССР. Бурный экономический рост, подъем благосостояния народа.

Теперь все, видимо, немного сдвинулось, но буквально на пару недель. Это вот-вот напечатают. Сама реформа давно уже разработана, сворачивать с выбранного пути никто не собирается. Хочешь не хочешь – и мне придется в эту тему влезть.

– Пойдем-ка, отойдем к окну, – говорю я Пилецкому. Он заинтригованно кивает и послушно следует за мной. – Скажи, ты в экономике разбираешься?

– Ну… волоку немного. Вообще-то у меня отец профессиональный экономист, так что определенное представление имею, – гордо кивает он.

– А сентябрьскую статью Либермана в «Правде» читал: «Ещё раз о плане, прибыли, премии»?

– Читал, но особо не вникал. Просто отец сильно бухтел за завтраком, вот я и поинтересовался потом.

– Отлично. Напиши рецензию на эту статью и считай, что стал метеором.

– Зачем тебе это?

– А ты думаешь, мы только про театры и спорт в нашем журнале пишем? – усмехаюсь я. – В стране начинается крупная экономическая реформа, нужно держать руку на пульсе.

– Ты хочешь положительную или отрицательную рецензию?

– Я хочу объективную. Не «чего-с изволите?», а нормальный вдумчивый анализ этой статьи. Плюсы, минусы…

Парень задумывается, потом спрашивает:

– И я могу с отцом проконсультироваться?

– Естественно, я именно на это и рассчитываю. А вторую рецензию хочу получить от кого-то из наших старшекурсников с экономического факультета. Найди там студента потолковее, объясни, что это в журнал пойдет.

– Непростые у вас задания…

– Это тебе еще повезло! Другие болиды перепечаткой и рассылкой пьес по театрам страны занимались. И ничего, все справились.

– Слушай, Алексей… я в эту пятницу народ у себя собираю на вечеринку, не хочешь прийти?

– Прости, но дел сейчас выше крыши. Пока в больнице лежал, подзапустил все, теперь нужно наверстывать. Может, как-нибудь в следующий раз…

Ага… больше мне делать нечего, как развлекать там гостей и поднимать его рейтинг среди факультетских барышень! Прощаюсь со всеми, Юлька еще раз напоминает мне про телефон манекенщицы, а я ей про обещание заглянуть в Театр сатиры и поговорить с артистами. На этом и расстаемся.

Следующим пунктом у меня идет Федин. Но в Союзе писателей я управляюсь сравнительно быстро. Обещаю через неделю завезти рукопись сборника стихов для издательства «Молодая гвардия», которая у меня почти готова. Константин Александрович рассказывает, что Бродский усиленно работает над переводом «Города…» на английский, к Новому году обещает его сдать. А до конца зимы его планируют издать в Британии. Роман оперативно выдвинут Союзом писателей на Госпремию…

– Подставляете меня, Константин Александрович, – тяжело вздыхаю я.