Я спас СССР. Том I

– Не волнуйся, солнышко! – я подхожу и целую девушку за ухом. – Сдача «номера» только через три часа. У нас еще есть куча времени!

* * *

Как же мне нравятся советские кинотеатры и советское кино! Да, очередь в кассы, да, душно, но атмосфера! Перед началом сеанса в фойе – живая музыка, песни. Зал буквально дышит фильмом, сопереживает героям. Никто не хрумкает попкорном, не пялится в мобильный телефон… А сама лента? Военный фильм «Третья ракета». Искренняя история солдат, которых судьба свела на передовой, в одном окопе и которым вместе предстояло выдержать первую танковую атаку немцев.

– Как тебе кино? – Оля взяла меня под руку, и мы пошли вниз по Арбату. Самая известная улица столицы, такой же символ Москвы, как и Кремль, Красная площадь или собор Василия Блаженного. В будущем Арбат изуродуют. Настроят торговых центров, «офонарят», сделают пошлую «аллею звезд», как в Голливуде. Но сейчас это настоящая жемчужина Москвы. Старые дома, вековые деревья в переулках, дух старины…

– Хороший фильм. Правильный. Давно уже пора было показать настоящую войну. Тотальную. Которая «не до ордена – была бы Родина». И которая «убей немца». А то забывать начали.

Справа от нас был слышен шум строительной техники. Я присмотрелся. Стрелы кранов, «скелеты» высоток… Ясно, в самом разгаре масштабная реконструкция Калининского проспекта. В будущем – Нового Арбата.

Мы задумались. Каждый о своем. Спустя пару минут Оля, запинаясь, спросила:

– Девчонки в общаге видели тебя в странном наряде. Почти стиляжном. Высокие ботинки, джинсы… Как это понимать??

И ведь ничего не скроешь! Вся жизнь на виду…

– Это не стиляжий наряд. Другой образ. Романтичный, в стиле Хемингуэя.

– Зачем тебе копировать этого американца??

– Потому что он олицетворение жизни, полной приключений и неожиданностей! Это другая, не капиталистическая и развращенная Америка.

– США наш враг, – твердо произнесла Пылесос. – Даже не смей тут полутона придумывать!

– США враг, а Хемингуэй нет! Ты знаешь, что за ним ФБР следило? Как за американскими коммунистами.

– Неет, – Оля покачала головой. – Нам про это на политпросвете не рассказывали. А ты откуда знаешь?

– Это тайна! – я остановился и приложил палец к пухленьким губам девушки. Кожа красавицы тут же полыхнула красным, зрачки расширились. На какой-то миг мы застыли среди толпы москвичей, вокруг нас появился романтичный кокон. Только я и Оля. Потом кто-то задел меня локтем, бибикнул проезжающий троллейбус, и кокон исчез.

– Пойдем домой? – я тяжело вздохнул, вспомнив Вику.

* * *

– Ну и как? Ты ее поцеловал? – Димон складывал серые холщовые мешки в сумку, попутно прихлебывая чай. В нашей комнате сидел Лева и что-то быстро писал в тетради. Надеюсь, не новую программу партии.

– Не поцеловал. Просто погуляли. А где Индустрий?

– Индус пошел в Красный уголок, – ответил за Димона Коган. – Смотреть «Голубой огонек».

– Ну, сейчас начнется, – я пригладил прическу, поправил рубашку.

– Что начнется? – Лева поднял голову от тетради.

– Лучше скажи, что там с Викой? – Кузнецов допил чай и вопросительно посмотрел на меня.

– Зачем вам мешки? – вопросом на вопросы ответил я. – С Викой все отлично, ночью у нас… ну, все сложилось.

– Старик! Гордимся тобой. – Димон вскочил, хлопнул меня между лопаток.

– Так этого Петрова! – Коган был согласен с «богатырем». – Знай наших!

– Зачем мешки? Еще раз спрашиваю.

– Чемоданчики-то больно приметливые. – Кузнецов налил себе еще чаю. – Цеховики искать будут.

– Угу. А перекладывать ценности ты будешь при кладовщиках? – Я выглянул за дверь, коридор был пуст. – Или в туалете?

– Зачем в туалете? – Лева дописал, помотал усталой рукой. – У моего отца гараж есть. Там стоит старая «Победа». Уже не на ходу. Там и переложим. Можно и хранить в гараже. Например, в багажнике. Закрывается на ключ.

– А если твой отец решит ее починить?

И тут в коридоре раздался топот. В комнату вбежал растрепанный Индустрий, позади него маячило несколько студентов третьего и второго курсов.

– Леша, там тебя показывают! По телевизору!

Друзья на меня очумело посмотрели. Я принял скромный вид, закатил глаза.

– Да скорее же ты! – Индустрий схватил меня за руку, потащил.

Когда мы оказались в Красном уголке, меня встретил восторженный гул. Пришлось пробивать себе путь к телевизору. Точнее, к неновой телерадиоле «Харьков». Увы, себя застать я уже не успел, Кириллов разговаривал с каким-то рабочим – «план перевыполним, спасибо партии!».

– Это было необыкновенно! – Индустрий прыгал позади меня.

– Гагарин! – кричали все вокруг. – Какой он??

Пришлось встать рядом с телерадиолой, усадить всех на стулья. Рассказать о Гагарине, съемках «Огонька». Потом прочитать «Мгновения». И еще пару стихов.

Разогнать импровизированный концерт удалось только коменданту, который появился в дверях и показал мне пальцем на свои наручные часы. И правда, было уже поздно.

Глава 7

Как мы гуляем наповал!
И пир вершится повсеместный.
Так Рим когда-то ликовал,
и рос Аттила, гунн безвестный.

И. Губерман